Кажется, я ступила больше трех шагов, начали заползать в голову не очень радостные мысли. Четыре или пять?
Остановилась, пытаясь сообразить, что не так с пирамидой.
Я точно иду в правильном направлении, начала уговаривать саму себя, представив, что будет, если я ненароком свалюсь туда, откуда пришла.
— Чет страшненький какой-то квест, — выбили чечетку зубы.
— И холодина у них здесь, и мокро, и темно.
Молния прорезала небо позади меня, осветив сквозь пелену дождя такую обетованную стену.
Я не успела обрадоваться, потому что рассмотрела прямо перед собой, шагах в пяти, оскалившуюся морду, с огромными клыками, четырьмя парами горящих алых глаз, под косой челкой пьяного рокера. Морда, расположенная на бронебойном с виду теле, смачно облизнулась фиолетовым длинным языком, глядя точно на меня.
В ту секунду, когда молния погасла, я отпрянула влево, прикидывая вероятности и возможности.
Все же эльфийское тело помнило, как нужно двигаться, когда на тебя прыгает четырехглазая опасность.
Скачками, как за полошённый заяц, я понеслась сквозь дождь по периметру пирамиды.
Даже мамочки кричать не было когда.
Бронебойная туша, промахнувшись в первый раз и не ожидавшая от меня такой прыти развернулась, не долетев до края, как я надеялась.
По звуку он развернулся, не переживая за шум, который создавал.
У него что там, шесть лап, мелькнуло, прежде чем паника заставила выдохнуть — Дерек!
Зигзагообразный скачок, с помощью которого я собиралась обмануть преследователя, приблизил меня сквозь редеющую пелену дождя к следующему поднятию стенки пирамиды.
Почти в последний момент отпрыгнула от нее, краем сознания ловя быструю тень, которая впечаталась в пологую стенку вызвав ощутимое содрогание пирамиды.
— Да что с ним такое, — у них тут что? Охотничьи угодья?
Поскользнувшись на раскисшей глине, я поехала, понимая, что времени осталось не много.
И, сбила своим телом, как кеглем, непонятно откуда выпрыгнувшего Дерека.
Он, падая головой вперед, встретился в полете с мордой моего преследователя, огрев того, как оказалось, по самой чувствительной части тела. В общем лоб встретился с носом, и, как и в человеческом теле, лоб оказался крепче.
Чудовище скакануло в сторону огласив окрестности таким рыков, что я, лежащая в глине и воде, заголосила.
Дерек, выудив меня из лужи и не став разбираться в том, кто там ревет, рванул в противоположном направлении, взвалив меня на плечо.
Я бы обрадовалась, но почти прекратившийся дождь явил моему испуганному сознанию, несущегося в нашу сторону по склону верхнего сегмента второму свинорылу.
— Их два, — проорала, — меня услышали.
Дерек, по моим ощущениям ускорился еще на четверть, вскакивая на перила лестницы, которая вела вверх пирамиды.
— Не уйдем. Где этот, подарки-деятель?
На следующей площадке, прямо из пространства вывалился наш куратор, с блаженной улыбкой на лице. Только благодаря звериной реакции Дерек не снес его и не затоптал.
Или может Ту-ша перегруппировался, не зря он четыреста лет служил эмиссаром.
А дальше, я с удивлением ощутила, как время замедляется, когда куратор, мимо которого мы пронеслись секунду назад прыгает вверх.
До меня донеслась мысль Дерека, я даже не в состоянии была удивляться тому, что слышу его не ушами.
— Беги!
Я прикидывала расклад и по всему выходило, что нам нужно не бежать, а сражаться. В таком случае был очень большой шанс остаться живыми и сравнительно целыми.
Те, что бежали за нами без напряга могли загнать нас до смерти.
Как ни странно, мне кивнули оба мужчины. Я это даже не видела, я знала.
Дерек развернулся на предпоследней площадке, пряча меня за спину.
Я рванула подол, организовывая себе разрез, уж ногами отбиваться меня научили.
Ту-ша, как огромный кузнечик приземлился на площадку, окидывая нас сканирующим взглядом. Я даже не успела сообразить, как меня прикрыли с другой стороны и зажатая между спинами мужчин, я увидела преследователей.
У них ног было две, а рук — четыре!
— Чтоб вы сдохли, — пронеслось самое сокровенное в этот момент пожелание.
Рукопашная, это страшно. Это скорость, точность и опыт. Это вовремя подсказать — бей в нос, это с размаха врезать между ног зазевавшемуся противнику, и заставить того пропустить-таки выверенный удар, ломающий хрящи и перегородки на его удлиненном рыле. Это кровь, бурая и хлещущая в разные стороны, это непонимание, сквозящее в алых глазах, которые через секунду погаснут.
И это солнце, прорывающееся сквозь багряные тучи.
Мы выскочили на верхушку пирамиды и прежде, чем огласить окрестности победным криком, со стороны исполинского леса я рассмотрела сородичей только что побежденного врага.
— Мы дорого продадим наши жизни, — зарычал Дерек все также в голове.
Более холодный разум куратора анализировал ситуацию, я, одной частью сознания следила за изящными вычислениями, восторгаясь открывшейся возможности, другой же кусочек искал то, чего нет в его уравнениях.
Я безумно мечтала о чуде! Точнее я просто верила и не хотела расставаться с этой верой.