Детективы СМ 2014 № 10

— О Ларисе я знаю. Прости, что не сказала тебе сразу. Думала, это так, временное, само пройдет. Ведь у нас было что-то общее, что-то, что нас вместе удерживало. Это потом, когда од звонил из Тюмени и врал, поняла, что уже ничего не изменишь, что ушел навсегда, что я теперь одна, надо начинать жить заново. — Слова ее обгоняли друг друга. Она смотрела мне в глаза, я вроде и пытался встретиться с ней взглядом, и не мог. — Мне надо было все сразу сказать, чтоб и ты не искал его и не надеялся. Но я думала, я все равно уверяла себя, что это не так, что он ушел просто потому, что ему нужно меня не видеть какое-то время. Пока Владислав не позвонил и не сказал, что Лариса тоже пропала.

— Когда? — едва не выкрикнул я. Она потупилась.

— Вчера вечером. Помнишь?

— А сегодня, сейчас, тоже он звонил? И что сказал? — она сжалась.

— Не дави на меня, — беспомощно, едва слышно вымолвила. — Телефон полицейские все еще не засекли, карту тоже, предполагают, что они где-то здесь, но затаились на время. Влад сказал, чтоб я заявления не подавала, оно только повредит. Они сами…

— Что сами? Найдут, приволокут силком? Да зачем он им теперь, когда первые результаты есть, установка работает…

— Значит, нужен. Влад сказал…

— Да мало ли что он сказал. — Мне стало не по себе. Женька маленькая, беспомощная, смотрела на меня, съежившись на стуле. Ладонь ее замерла на столе, чуть подрагивая. Я коснулся ее пальцами, осторожно накрыл. Женя вздрогнула, отдернула руку.

— Не хочу, не хочу всего этого. Как же все так получилось? Почему я… — произнесла чуть слышно.

Потом Женя немного успокоилась, поднялась со стула. Тут я осознал, что так и не смог обнять ее. Не решился. Она это почувствовала, подошла к окну, открыла. Спросила, буду ли курить. Я ответил, что нет, не сейчас. И задал вопрос:

— Жень, скажи откровенно, почему он согласился тогда? — голос мой сорвался, но она все поняла. Долго молчала, потом ответила:

— Сейчас не знаю. Он что-то видел во мне, я надеюсь, что-то важное… не могу сказать что. И мне с ним было легче, чем с другими. Не надо было притворяться, что люблю, Стасу этого не требовалось, нам хватало того, что между нами было. Мы как-то просто сошлись, мне было спокойно с ним. — Она вздохнула. — Я и сейчас желаю ему… нет, не желаю, не хочу, чтоб его нашел Влад.

Я спросил про разлучницу. Да, она видела ее пару раз, однажды говорила. Девчонка, хоть и не намного моложе ее самой, но выглядит как школьница. Смотрит в рот Стасу, ловит каждое слово, он с ней, как с дочерью. Уточнила: «Знаешь, даже мысли не возникло, что у них что-то может сложиться. Не те отношения, не понимаю, как они вообще смогли заняться сексом. Есть моменты, которые терпишь, чтоб иметь все остальное. А у них… нет, не представляю даже сейчас, что у них что-то есть. Как будто он все еще в лаборатории, только задерживается». Она посмотрела на меня, устало, моля о пощаде, но поняла, что меня уже не остановить.

— Когда муж пропал, почему ты его родичам не позвонила?

— Кому? Брат неделю назад выписался из больницы, гипертонический криз чуть не доконал, его мама… ей же глубоко за восемьдесят, куда там. Не могла я беспокоить и не думаю, что Стас стал бы.

— Я рискну. — И мы оба замолчали.

Женя хотела было что-то сказать, но не стала. Дала телефоны, «чтоб не искал в полиции», догадавшись, откуда я знал про ее звонки. Голос высох, утончился. Название гостиницы в Тюмени, телефона она не помнила. Имя и фамилию знакомого Ларисы, не сказав, откуда знает о нем, однако сообщила.

— Не уходи. — Она произнесла это, как только я сделал шаг из кухни. Обернулся. Женя, сильно побледневшая, смотрела на меня молча. И я будто окаменел. Подошел и обнял ее. Всхлипнула на плече, прижалась, всем телом. — Не уходи, — повторила. — Останься хотя бы на эту ночь.

Проснулся поздно, не сразу сообразив, где нахожусь. Я заночевал в гостиной, Женя ушла к себе. Мы даже поцеловаться не смогли. Долго сидели перед телевизором, я о чем-то спрашивал, она отвечала.

Я пил чай, когда она объявилась. Снова обнялись, но сдержанно. На улице моросил дождь. Налил ей чаю. Молча. Взгляды ее просили слов, но те никак не выбирались наружу. Чего-то не хватало, утерянное осталось в том нашем далеком жарком лете с запахом «Инфини», короткой юбкой, бирюзовой «шкодой» и желанными звонками-предупреждениями. Кажется, оба мы не надеялись на повторение и, даже ощутив эту возможность, испугались ее.

— Ты сейчас уходишь? — спросил я. Она кивнула.

— Да, работа, надо взять себя в руки.

— Останешься? — Я покачал головой, нет, буду обзванивать, искать, может что-то выйдет. Тень грусти скользнула по лицу. — Как знаешь. Больше не приглашу.

Я поднялся, она тоже. Мы оба замерли. Я добавил:

— Мне необходимо все разузнать. Да и тебе спокойней будет. — Слова никчемные, но она кивнула.

Не знаю, сколько времени Женя не закрывала за мной дверь. Шел по лестнице, ожидая хлопка, но не услышал.