Дети Агамемнона. Часть I. Наследие царей

Ахом появился на свет уже в Львином город и с раннего детства оказался окружен опекой, которая полагалась лишь отпрыскам богатых семей. Видя в сыне ум и предприимчивость, отец часто думал о дне, когда сможет отойти от дел и передать их достойному наследнику. Поэтому решение молодого Ахома пойти в дворцовые слуги прозвучало подобно раскату грома в лазурном небе.

Едва мальчику исполнилось четырнадцать, он без стеснения направился в микенский дворец и попросил пристроить его хоть куда-нибудь. В нем признали отпрыска порядочной семьи, а в младших слугах нужда была всегда, поэтому Ахом с первого же дня начал выполнять поручения.

Почему он выбрал именно этот путь? Ответ был прост.

Прилавок являлся тупиком — еще в детстве Ахом осознал это с необычайной ясностью. Его родители обладали богатством, однако оставались лишь торговцами. Они шли по пути размеренной и сытой жизни, не имея настоящей власти над людьми. В бесконечных подсчетах прибыли, шуршании папирусных свитков и базарной толчее Ахом не видел ничего, что могло бы даровать силу — только ее бледное подобие.

Зато микенский дворец был средоточием власти и успеха! Победоносные войны Агамемнона, шумные пиры, сотни стражников в красивых доспехах, бесконечная вереница знатных гостей, готовые на все девы, блеск и великолепие… Даже цари из окрестных стран приезжали к Микенам на смиренный поклон. В мегароне Львиного города било ключом могущество, которого Ахом так жаждал.

Простому торговцу, даже очень богатому, нечего было и надеяться попасть во дворец, если только дело не касалось тяжб и податей. Вся жизнь юного чужеземца должна была свестись к коротанию дней за прилавком, сладким речам для праздных микенцев, бесконечному обсуждению поставок с толстыми купцами из Ликии, Фракии и прочих земель. Ахому всего этого было мало. Он ясно чувствовал, что должен стремиться к большему.

Поначалу было непросто. Ахома приняли во дворец как прислужника, и он безропотно сносил резкий тон старших, не избегая тяжелой и грязной работы. Его не покидало чувство, что вскоре наступят значительные перемены. Это было ничем не подкрепленное ощущение — голая вера. Но вера эта была столь сильной, что переходила в одержимость. Ахом никогда в себе не сомневался. Он ждал.

Все, что от него требовалось — следить, куда дует ветер.

Однажды ему представился случай проявить себя. Царь Агамемнон страдал от незаживающей раны в плече, полученной в одном из походов. Узнав об этом, Ахом набрался смелости предложить владыке целебную мазь, которую впрок заготавливала его мать.

Дворцовый лекарь, поначалу недружелюбно воззрившийся на придворного мальчишку с горшочком в руках, все же решил дать ему шанс. Ведь жители Айгиптоса всегда славились умением врачевать раны и тяжелые болезни.

— Не хватало мне еще плетей от стражников, если повелителю станет хуже из-за этой пакости! Так что пойдешь к царю сам. Пусть он решит, стоит ли пользоваться вашими странными снадобьями! Лично я бы прогнал тебя отсюда взашей, но… эта рана… Что мы только ни перепробовали — все тщетно.

Ахом только этого и ждал. Встреча с царем поначалу повергла его в трепет, но все обошлось: Агамемнон согласился принять лекарство. Властелин Микен осознавал, что в таинственной мази может содержаться яд, однако слишком устал от постоянной боли и опасался, что левая рука со временем перестанет ему служить. Владыка Микен добросовестно следовал советам юного слуги, трижды в день натираясь густой, дурно пахнущей мазью, и вскоре полностью выздоровел.

Агамемнон в долгу не остался. Когда плечо совсем перестало его тревожить, он призвал Ахома в свои покои, и между ними состоялась долгая беседа. Сначала речь шла о врачевании и искусстве травников из Айгиптоса, однако затем разговор перешел на другие темы. Отметив смекалку юноши, Агамемнон задал ему множество вопросов об устройстве дворца и сада, поинтересовался мнением о работе слуг. Ахом быстро отбросил первоначальную робость и охотно поделился с царем своими соображениями, понимая: настал его час.

Благодарностью царей следует пользоваться сразу, не откладывая до лучших времен: слишком уж она редка и непостоянна. Надежды юного египтянина оправдались, и уже на следующий день он был причислен к личным слугам царя. Ему не приходилось более отмывать с челядью полы в мегароне и многочисленных дворцовых покоях.

Внимательность и острый ум — хорошие спутники. Благодаря им Ахом быстро снискал себе репутацию. Для царя он стал полезным источником информации о том, что происходило в ближайшем окружении владыки. Уже через два года молодой египтянин стал следить за поставками еды и питья во дворец, ему подчинялось два десятка слуг. Еще совсем недавно Ахом был никем, а теперь стал фигурой, к советам которой прислушивается сам повелитель Микен.