Дети Ангелов

Виктор приводил свои аргументы. Клан никогда не ставил себе целью ни уничтожение, ни спасение человечества, поскольку оно не нуждается ни в чьей помощи и развивается сообразно лишь собственной воле, другое дело – доброй или дурной. Что касается гнева Господня, то ошибочно приписывать Богу человеческие страсти. Замыслы Его неисповедимы, решили они, назвались отшельниками и в течение тысяч лет стояли в стороне от сотрясающих мир событий, занятые лишь сохранением рода. Господь сам призовет их к служению, когда придет время. А орден, по их мнению, важно надувает щеки, изображая из себя спасителей рода людского, но вся его деятельность вызывает лишь мелкую рябь на поверхности человеческого моря, никогда не достигая глубин.

Оба были уверены, что в случае объединения обе общины приобретут намного больше, чем потеряют, но путей к объединению не видели. Слишком далеко разошлись за тысячелетия их взгляды на мир.

Был еще один вопрос, волновавший обоих. За две сотни лет у Кирилла в результате постоянных размышлений усилился присущий ему дар предвидения, и с каждым годом его все больше охватывало смутное чувство опасности, грозящей всем долгоживущим, вне зависимости от их принадлежности. Когда появился Виктор с последними новостями о жизни общин, Кирилл сопоставил их с плодами своих размышлений, и его опасения усилились. Он поделился ими с Виктором, и тот не мог с ним не согласиться. Решение этой задачи заставило его на два года задержаться в тайге. Он использовал свое редкое умение проникать в мировую память (так в клане называли ноосферу), по мельчайшим крупицам извлекая оттуда информацию. Полученные сведения, пусть и отрывочные, хаотичные, еще раз подтвердили – опасность уже на пороге.

В этом месте Захар прервал рассказ ученика и участливо сказал:

– Бедный мальчик! Ты напрасно потерял два года. Мы давно знаем о мутанте и принимаем меры.

– Какой еще мутант? – Виктор посмотрел на него с недоумением. – О чем ты говоришь, учитель?

– Как это «какой»? – в свою очередь удивился Захар. – А ты кого имеешь в виду?

…Их разговор закончился под утро. Захар отправил Виктора спать в подготовленную для него комнату, а сам просидел до рассвета в глубоком раздумье. Когда на дворе стало светло, он набрал номер и приказал к обеду собрать круг двадцати четырех. После этого он позвонил в офис Фотиеву и назначил встречу, чтобы сообщить последние новости из обиталища изгнанников. Ему очень не хотелось этого делать, но нарушить давние договоренности он не мог.

2

Человек по имени Вениамин, скончавшийся у ворот Генеральной прокуратуры от кровоизлияния в мозг, был следователем по особо важным делам и одновременно входил в число двадцати четырех, составляющих верхушку ордена миссионеров. Более того, он был одним из двух ближайших и старейших сподвижников Ивана Матвеевича Фотиева, которых тот посвящал во все свои замыслы и без совета с которыми не принимал ни одного решения (второй после длительного перерыва и в новом обличье снова работал в архиве ФСБ). И до такого человека сумел добраться проклятый выродок! Фотиев не сомневался, что смерть товарища на совести Сидорина, и был вне себя от ярости. Дальнейшее расследование подтвердило уверенность Ивана Матвеевича. Камеры наблюдения зафиксировали человека, прошедшего мимо Вениамина в момент его смерти. Человек был опознан как один из телохранителей Сидорина, но разыскать его не удалось. Или олигарх его надежно спрятал, или… Фотиев склонялся ко второму «или».

В первый момент после гибели Вениамина он готов был даже согласиться с Захаром и попытаться физически уничтожить Сидорина, но интересы дела перевесили, и он оставил эту мысль, тем более что олигарх держался очень осторожно и подобраться к нему близко не было никакой возможности. Вооруженный налет мог вылиться в настоящую войну, потому что в арсенал охраны олигарха входили тяжелые пулеметы, и прикрыть последствия такого сражения могло оказаться не под силу даже ордену.

Иван Матвеевич приказал Бойцову отслеживать все передвижения Сидорина, чтобы в любой момент знать, где тот находится. Но с условием – ни один миссионер не должен приближаться к олигарху и его людям, чтобы не подвергнуться смертоносному излучению. Как и олигарх не должен был даже случайно приблизиться к кому-либо из миссионеров. Степан задействовал не только членов ордена, обеспечивающих его безопасность, но и подразделение армейского спецназа, подчиненное ему по службе. Поместье олигарха было обложено со всех сторон по всем правилам тайной войны, а когда он выезжал за ворота, его машину на безопасном отдалении сопровождали, сменяя друг друга, несколько автомобилей спецназовцев.