Дети Ангелов

Роберт каждый день выкраивал хотя бы полчаса, чтобы последить за этой девчонкой, дочерью Жуковского. Красивая, ничего не скажешь, но не в его вкусе. В последнее время ему нравились девочки на несколько лет моложе. Правда, он и не собирался использовать пленницу подобным образом, у нее было совсем другое назначение. Ему понравилось ее поведение — ревела недолго, быстро пришла в себя и даже иногда проявляла чувство юмора.

Решив проверить одну смутную догадку, Сидорин приказал взять у пленницы кровь на анализ. Но недотепа медсестра, перелив кровь из шприца в пробирку, споткнулась на ровном месте, и пробирка разбилась. Пришлось брать кровь повторно, причем он приказал сразу уложить шприц в выложенный ватой футляр и в таком виде доставить в лабораторию доктора Лифшица. А дальше началось непонятное. Лаборанты сделали анализ, доктор ввел его результаты в компьютер, но едва начал работу, как компьютер завис. Пока вызванный специалист разбирался с железом, доктор ввел данные в другую машину, и у нее полностью вылетела программа. То же произошло и с третьим компьютером. Растерянный спец заявил, что, похоже, все машины поражены неизвестным вирусом, но какой вирус мог попасть в компьютер при вводе обыкновенного анализа крови? Роберт не верил в подобные чудеса. Чудесам, считал он, могут быть подвержены люди, но никак не техника.

Раздосадованный неудачей доктор взялся рассчитывать генотип девчонки вручную, но скоро запутался, сбился, чего раньше никогда с ним не бывало, потом, весь раскрасневшись, заявил, что сам Господь не хочет, чтобы этот анализ был доведен до конца, и наотрез отказался продолжать работу.

22

Романов принял Захара в одном из принадлежащих Администрации президента неприметных зданий, расположенном внутри Садового кольца. Цыган приехал без лишней помпы, не в привычном лимузине, а в неприметном «вольво». Одет на этот раз он был в дорогой темно-синий костюм и выглядел не цыганским бароном, а не меньше чем главой преуспевающей корпорации.

— Чай, кофе? — радушно предложил Романов. — Или чего-нибудь покрепче?

— Покрепче я не употребляю уже лет двадцать, — поклонился в знак признательности Захар, — кофе не пью с малолетства, а чай признаю только тот, что умеет заваривать во всем мире единственная старая цыганка. Если бы вы знали, как я оберегаю ее здоровье! Поэтому, если вас не затруднит, немного простой минеральной воды.

Василий Андреевич улыбнулся и позвонил секретарше, которая принесла пузатую бутылочку «Перье» для гостя и серебряный кофейник с маленькой чашкой для хозяина.

— И что же привело вас ко мне, уважаемый Захар Фомич? — пригубив кофе, спросил Романов. Он внимательно изучил доставленное по его приказу досье на Вансовича. Неформальный глава цыганской общины Москвы и Московской области, по документам — шестьдесят девять лет (выглядит значительно моложе, отметил Романов), размер состояния неизвестен, но, по косвенным оценкам, очень большой. В криминале не замечен, хотя и не мешает другим цыганам заниматься незаконными делами, в частности — торговлей наркотиками. Не мешает, но, и не помогает. Больше в досье ничего не было, поэтому Романов решил выстраивать разговор, руководствуясь сложившейся ситуацией.

— Я знаю, вас интересует деятельность Роберта Сидорина, — сказал Захар прямо, отбросив дипломатию.

— Откуда вам это известно? — насторожился Романов.

— Цыганам часто известно то, чего не знают другие люди, — уклончиво ответил Вансович. — Давайте я, не раскрывая источников, изложу вам информацию, которая, скажем так, случайно попала ко мне, а вы оцените ее и решите, стоит ли воспользоваться моими советами. Согласны?

— Согласен! — заинтересованно ответил Романов. — Излагайте.

— Вы уже знаете, — утвердительно произнес Захар, — что Сидорин замыслил какую-то гадость против существующей власти.

Романов пытался что-то возразить, но цыган жестом остановил его:

— Да-да, знаете. Я прошу выслушать меня до конца, а потом вы выскажете свои сомнения.

Романов молчал, завороженный властным тоном Захара, а тот, отпив из бокала, продолжил:

— Мне известно тоже далеко не все, но несколько больше, чем вам. Дело в том, что в свое время Сидорин прибрал к рукам немалый научный потенциал, скупая за бесценок на корню не только гибнущие лаборатории, но и целые институты. А главное — мозги, которые власть не смогла оценить по достоинству. Тут Сидорин оказался дальновиднее многих.

Романов опустил глаза, почувствовав, что этот укол относится и к нему, потому что в то время, как и сейчас, он отвечал за многое. А Захар продолжал:

— В распоряжении олигарха оказались лучшие в стране специалисты по радиоэлектронике, информатике, генетике и другим дисциплинам. Многие из них работают в легально принадлежащих Сидорину лабораториях, принося хозяину прибыль, а часть сидит в подполье, и что они там разрабатывают, не знает никто. Но кое-что разузнать мне удалось. Вы помните историю с исчезновением генетика Лифшица?