Дети Армагеддона

— Иди сюда, мальчик. Посмотри, что прячется здесь в темноте.

Михаэль стоит, поджидая его. Из полумрака доносится шипенье и мяуканье, лицо Михаэля вырезано из гранита, слова не оставляют выбора. Однако Логан колеблется, понимая, что следует бежать, иначе то, что он увидит, будет преследовать его всегда. Но ему не убежать, и он подходит как велено.

Когда Логан подходит, то, что прячется во тьме, начинает обретать форму.

Воздух застревает у него в горле, грудь сжимается.

Он видит детей. Или то, что когда-то было детьми — а теперь находится где-то на грани между людьми и демонами. Эти тела и конечности, вывернутые под неестественными углами, удлиненные, изогнутые и заканчивающиеся когтями. Их спины выгнуты, как у загнанных в угол кошек, когда они изгибаются и сердито шипят. У них искаженные и безумные лица, щеки впалые, подбородки узкие и острые, носы сплющены почти до невидимости, уши как будто расщеплены ножами, рот полон острых, как иглы, зубов, а языки высунуты и облизывают воздух. Они — создания зла, творения монстров, чьей добычей они стали.

Логан пытается спросить, что с ним сделали, но дар речи покинул его. Он не может говорить, не может ничего сделать, кроме как смотреть на этих тварей, которые когда-то были детьми.

— Они изменились в результате экспериментов, — говорит Михаэль. — Их нельзя спасти.

«Но их надо спасти, — думает мальчик, глядя на взрослого с немой мольбой. — Нельзя подвергать детей таким мукам! Не детей надо предавать аду!»

Но Михаэль не смотрит на него. Он смотрит на детей-демонов, на монстров, сгрудившихся перед ним. И в этом взгляде такая тьма, что кажется: те, на кого он упадет, погибнут на месте, не вынеся его силы и тяжести. Как бы они ни выгибали спины, шипели, мяукали и прятались в сумраке, маленькие кошмары.

Михаэль направляет на них оружие.

— Теперь иди, мальчик. Подожди меня там.

И Логан идет, как велено, двигаясь на деревянных ногах, отчаянно желая вернуться, прекратить то, что происходит. Но это не в его силах. Он доходит до двери и глядит в ночь. Лагерные костры пылают повсюду адским кроваво-красным пламенем на фоне дымного неба. В воздухе проносятся темные тени пожирателей, безликие духи смерти в торжествующем полете. Какое-то время Логан стоит в нерешительности, заново осознавая то, что случилось с миром.

Безумие.

Сзади раздается автоматная очередь, и наступает тишина.