Дети атома

- Она делает это отлично, - сказал Тим. - Она научила меня всем мудрейшим вещам, которые я когда-либо знал.

- Например?

- Например, заткнуться. Не говорить всего того, что знаешь. Не высовываться.

- Понимаю, что ты имеешь в виду, - сказал Уэллес. - Слышал ли ты историю святого Фомы Аквинского?

- Нет.

- Когда он учился в Париже, он никогда не выступал на занятиях, и другие студенты считали его глупым. Один из них любезно вызвался помочь ему и очень терпеливо прошел с ним всю работу, чтобы заставить его ее понять.

Затем однажды они пришли в одно место, где другой студент все перемешал и притворился, что он ничего не понимает. Тогда Фома предложил решение и оно оказалось верным. Он все время знал больше, чем любой из них; а они прозвали его Тупой Бык.

Тим серьезно кивнул.

- А когда он вырос? - спросил мальчуган.

- Он стал величайшим философом всех времен, - ответил Уэллес. Суперум четырнадцатого века. Он создал больше незаурядных работ, чем десять других великих людей, и умер он молодым.

После этого дело сдвинулось.

- Как же мне начать? - спросил Тим.

- Начни лучше с начала. Расскажи мне все, что ты можешь вспомнить о своем раннем детстве, прежде чем ты пошел в школу.

Тим решил следующим образом.

- Мне придется много раз забегать вперед и возвращаться назад, сказал он. - Я не могу расставить все по порядку.

- Хорошо. Так, расскажи мне сегодня все, что ты можешь вспомнить о том периоде своей жизни. На следующей неделе ты вспомнишь больше. По мере того, как мы перейдем к более поздним отрезкам твоей жизни, ты можешь вспомнить то, что принадлежит к раннему времени; расскажешь это потом. И мы как-то упорядочим все это.

Уэллес слушал откровения мальчугана со все возрастающим волнением. Ему было трудно оставаться внешне спокойным.

- Когда ты начал читать? - спросил Уэллес.

- Я не знаю, когда это началось. Бабушка читала мне какие-то сказки, и как-то я получил представление о словах. Но когда я попытался сказать ей, что мог читать, она отшлепала меня. Она твердила, что я не мог читать, а я твердил, что мог до тех пор, пока она не отшлепала меня. Некоторое время было ужасно, потому что я не знал ни одного слова, которого она не читала мне, - думаю, что я сидел возле нее и следил, или же я запоминал, а затем проходил его сразу же сам. Должно быть, я научился, как только понял, что каждая группа букв на странице была словом.

- Метод словесных блоков, - прокомментировал Уэллес. - Большинство выучившихся самостоятельно любителей чтения научились читать именно так.

- Да, я прочитал об этом после. И Маколи мог читать, когда ему было три года, но только вверх ногами, потому что он стоял напротив своего отца, который читал своему семейству библию.

- Существует много случаев, когда дети учились читать так, как ты, и поражали своих родителей. Ну? Как же ты преуспел?

- Однажды я заметил, что два слова выглядели почти одинаково и звучали почти одинаково. Это были бок и бог. Я помню, как я в изумлении смотрел на них, и тогда как будто что-то чудесное забурлило во мне. Я начал внимательно приглядываться к словам, ужасно волнуясь. Долго я пребывал в этом состоянии, потому что, когда я отложил книгу и попытался встать, я был весь деревянный. Но зато я понял, и после этого было совсем нетрудно понять почти любое слово. Самыми трудными были часто употребляемые слова, которые все время встречаются в книгах для детей младшего возраста. Другие слова произносятся так, как пишутся.

- И никто не знал, что ты мог читать?

- Нет. Бабушка запретила мне говорить о том, что я могу читать, и я не говорил. Она часто читала мне и это помогало. У нас было громадное количество книг. И конечно, мне нравились книжки с картинками. Один раз или два меня заставали с книжкой без картинок, ее забирали у меня и говорили: "Найдем книжку для маленького мальчика".

- Ты помнишь, какие книги тебе нравились тогда?

- Помню, книги о животных. И по географии. Было забавно читать о животных...

Раз Тимоти начал рассказывать, подумал Уэллес, было нетрудно заставлять его продолжать.

- Однажды я был в зоопарке, продолжил Тим, - и был возле клеток один.

Бабушка отдыхала на скамейке, и мне было разрешено погулять самостоятельно. Люди говорили о животных и я начал рассказывать им все, что я знал. Должно быть, это было забавно в известной степени, потому что я читал много слов, правильно произнести которые я не мог, потому что я никогда не слышал их произнесенными. Меня слушали и задавали вопросы, и я думал, что я был точно как мой дедушка, поучая их так, как он иногда поучал меня. А затем они позвали еще одного посетителя и сказали: "Послушай этого малыша, он просто умора!". И я увидел, что все они смеялись надо мной. Лицо Тимоти стало розовее обычного и он попытался улыбнуться, когда добавил: