Дети атома

- Я понимаю, что ты имеешь в виду, Джей, - сказал он, - но мы не можем оставить все, как есть.

- Мы должны, - сказал Джей. - Но ведь мы можем переписываться и Вы сообщите мне, что происходит, не так ли?

Питер быстро написал на карточке.

- Это моя гостиница. Я скоро тебе позвоню и мы сможем раз или два встретиться до моего отъезда, так ведь?

- О да, конечно сможем.

Когда мальчик присел, чтобы почесать сквозь проволочную ограду головку щенка, проницательный Питер заметил признаки слез.

- Мы устроим это, Джей, - пообещал он.

- Нет, - ответил Джей, глотая слезы. - Я не уеду. Я не уехал бы, если мог. Я собираюсь остаться с моим дядей, всегда.

Спустя несколько минут после поверхностного осмотра щенков Питер Уэллес ушел, чувствуя себя очень подавленным.

В гостинице Питера ждала телеграмма за подписью Марка Фоксвелла.

"Агентство сообщает еще одном кандидате этом городе. Стелла Оутс, 432 Вайн Авеню."

Питер целую минуту пристально смотрел на телеграмму. И как, спрашивал он себя, пойду ли я к этой девочке, ничего не зная о ней или о ее прошлом, или о ее настоящем доме, или об опекунах, должен ли я идти без предупреждения и перебросить ее на другую сторону материка? Что могу я сказать ее семье? Как мне удастся поговорить с ней наедине? Следует ли мне сначала позвонить или написать и подготовить почву?

Однако Питер знал, что ждать он не может. Он должен встретиться с ней этим же вечером. Психиатр взглянул на часы; было около шести часов. Ладно, сначала ужин, и может быть ему удастся придумать что-нибудь.

В половине восьмого, нажимая кнопку звонка у дома номер 432 по Вайн Авеню, Питер еще не решил, что сказать.

Прежде, чем звонок перестал звучать, за дверью раздался шум. Тренированный мозг доктора сортировал звуки и определял их. Грохот и крики слева были похожи на то, как если бы двое или трое детей сразу же бросились в одни и те же двери, налетая друг на друга и жалуясь на ушибы. Быстрые глухие удары принадлежали кому-то в тяжелых башмаках, сбежавшему вниз по ступенькам. Замедленные тяжелые шаги и громкий голос, вероятно, показывали на человека, пытающегося восстановить порядок, а быстрый легкий топот принадлежал, что весьма вероятно, хозяйке дома, спешащей к дверям.

Дверь открыла женщина в веселом фартуке. Рука позади открыла дверь пошире, показывая несколько детей немногим больше десяти лет. С правой стороны дверного проема стоял высокий человек с газетой в руке. А позади него в комнате, из которой он только что вышел, сидела пухленькая светловолосая маленькая девочка с книжкой на коленях. Она так отличалась от шумного квартета, глазеющего и хихикающего, и подталкивающего друг друга по мере того, как они поспешно удалялись с помощью добродушных толчков женщины - с таким холодным презрением светловолосая девчушка наблюдала за сценой в переполненной передней - что Питер инстинктивно обратился к ней.

- Стелла, - сказал он.

Девочка спокойно поднялась и с улыбкой медленно направилась к нему.

- Вы должны извинить ребятишек, - говорила женщина. - Они ждали одних своих друзей...

- Все в полном порядке, - сказал Питер, и вдруг еще больший шум, чем прежде, поднялся вокруг него. На улице позади него появилась грохочущая машина, громко сигналя. К крикам и визгам молодых людей в машине добавились крики и вопли поджидающего в холе квартета. Как можно быстрее д-р Уэллес поспешил убраться их дверного проема; четверка кричащих подростков пробилась сквозь него и исчезла.

- Я рада, что Стелла не отправилась с ними, поскольку Вы хотите поговорить с ней, - сказала женщина. - В таком случае я вернусь к своим тарелкам, - и она тоже исчезла.

Питер повернулся к высокому человеку в дверях.

- Вы м-р Оутс?

- Да. Входите.

- Меня зовут Уэллес. Доктор Питер Уэллес.

Мужчины пожали руки. Питер начал смеяться.

- Это напоминает мне, - сказал он, - совет Королевы Алисе: "Делайте реверанс, пока думаете, что сказать".

- "Начните с начала, - процитировала маленькая девчушка, - и продолжайте до тех пор, пока не подойдете к концу. Затем остановитесь".

М-р Оутс озадачено переводил пристальный взгляд с одного на другого.

- Вы хотите поговорить со мной тоже? - спросил он. - Это что-нибудь о ее здоровье?

- Нет, м-р Оутс. Вы опекун Стеллы?

- Да. Ее дядя. Она дочь моего брата. Присядьте.

Они сели, глаза Стеллы с ожиданием остановились на Питере.

Старый убогий дом и толпа на половину взрослых детей придали Питеру решимости. Единственно возможный подход состоял в получении стипендии.

- Было предложено, - сказал он, - что Стелла могла бы претендовать на одну их стипендий, которые мы должны предложить.

Лицо мужчины стало жестким.