Дети белых ночей

– Теперь я понял, откуда в нашем сыне эта диссидентская прокладка! Мамочку родную один вечер послушаешь – таким антисоветчиком станешь, в Мавзолей пойдешь, Ильича за ногу укусишь! Вот он – эффект бумеранга! Правильно нас учили в университете марксизма-ленинизма по контрпропаганде. Эффект бумеранга! Да я сам теперь диссидент настоящий! Уйди отсюда! – рявкнул он на жену.– Жаль, что у меня бумеранга сейчас нет. Можно и без возврата!..

В воскресенье засветло, чтобы можно было застукать сына спящим, Алексей Петрович выехал в Солнечное. Но Кирилла на даче не оказалось. Даже никаких примет, намекавших на его недавнее присутствие, Марков-старший не обнаружил. Он обошел территорию, заглянул даже на крышу, где между скатами прятался в детстве Кирилл. Никого...

– Скажи, Толя,– спросил на обратном пути в город Алексей Петрович,– сколько у нас в Ленинграде ресторанов, кафе, баров?

– Не знаю. Наверное, много.

– А где музыканты играют вживую, наверное, меньше?

– Думаю, что меньше.

Где было искать Кирилла? Разве что попробовать через Диму Иволгина? Друзья должны знать, где он прячется...

В понедельник, во время селекторного совещания, ему позвонил куратор их объединения. У Алексея Петровича даже мелькнула мысль: «Неужели у нас квартира прослушивается?» Но не сплоховал, на приветливые слова отвечал сдержанно, когда же куратор перешел к делу, остановил его:

– Слушай, Максим Леонидыч. У меня на предприятии специальный отдел есть. Целый взвод их у меня. Номер его ты знаешь. Или забыл? Так и звони туда. А то пока ты тут свои сети плетешь, у меня совещание простаивает.

Директор хотел уже бросить трубку.

– Погодите, Алексей Петрович. Дело-то вас лично касается, а не вашего предприятия. Так что вы бы меня выслушали. Тем более что много времени я у вас не отниму. Запишите, пожалуйста, что завтра вам необходимо быть к одиннадцати часам на Литейном, четыре. Номер кабинета... Пропуск вам будет заказан. Не присылать же вам повестку, Алексей Петрович? Как-то несолидно...

Подслушивают, сукины дети! Нет, глупости. За ругань разве вызывают? Кто сейчас только не ругает пескоструев этих? Довели страну! Пьянство, воровство и тунеядство... Тяжело придется следующему поколению. Надо будет им разгребать эти... конюшни... как их?.. Авдиевы, что ли?..

В шестом классе Кирилла записали в знаменную группу школы. Очень хорошо он ходил строевым шагом. Дома всем демонстрировал, как надо поворачиваться. Один раз пионеров пригласили на слет пограничников, и Кирилла со знаменем тоже. Слет проходил в Большом доме. Для Кирилла это было большим событием.

– Что же ты видел? – спрашивал отец, который никогда не был на Литейном, четыре.

– Зал большой, пограничники сидят. Вдруг как забьет барабан! Настоящий, не то что наш, из пионерской комнаты. Вот бы постучать!

– Постучишь еще, постучишь...

Теперь и Алексею Петровичу представилась возможность побывать в известном месте, правда, без знамени. Как и сын, он ничего примечательного внутри не заметил, да и не смотрел особенно по сторонам. Не на экскурсию ведь пришел и не на слет пограничников. Проходная, лифт, коридор... Все обычное, без особых примет. Но както поганенько себя чувствуешь, сжимаешься как-то, усыхаешь, как бабочка, проколотая юным натуралистом для коллекции насекомых. В кабинет Алексей Петрович хотел войти свободно, то ли постучав, то ли не постучав, как и подобает «красному директору». Но не получилось, то ли двери у них такие, специальные, то ли давление у него подскочило. Не постучал, а поскребся, как Поскребышев к Сталину, и вошел как-то боком.

Следователь приветливо улыбнулся, вышел из-за стола, пожал руку, усадил не на стул, а в кресло возле журнального столика. Сам сел на такое же рядышком. Приятный парень на вид, а что у него внутри, никому не интересно. Что, Алексею Петровичу с ним чаи распивать, что ли?

– Может быть, чаю или кофе, Алексей Петрович?

«Мысли-то они точно умеют считывать,– подумал Марков.– Или не умеют? Ну-ка попробуй сейчас прочитай. Синхрофазотрон... Инсинуация...»

– Нет, спасибо. Особенно некогда рассиживаться,– заметил он.

– Жаль, жаль...

– Чего же вам жаль?

– Не всякий раз выпадает случай с самим Марковым чайку попить,– засмеялся гэбэшник.

«Рассказывай, рассказывай... В свое время первым лицам государства морду били. А теперь чайку ему не выпало попить...»

– Давайте перейдем к делу,– сказал за следователя Марков.

– Извините, Алексей Петрович. Понимаю, производственные дела, показатели, планов громадье... А я хотел поговорить о том о сем, о семье вашей, например.

«Нет, улыбочка у парня неприятная и голосок слащавый. Поговоришь с таким, потом год сладкого в рот не возьмешь. Противно...»

– А что вам моя семья?

– Из вежливости. Не про погоду же нам говорить? Как, вообще, жена, дети?

– Дети... У меня, слава богу, один.

– Вот именно, слава богу,– засмеялся следователь.– Как, между прочим, Кирилл Алексеевич поживает? Как его учеба в институте? По стопам отца, наверное, пойдет? Может быть, сменит у штурвала своего отца? Не собираетесь создавать династию?