Дети блокады

Тетя Вера открыла замок, освободила одно из колес тележки от цепи. Витька помнил эту старую тележку. Колеса ее были выше ребят. Раньше дядя Ваня, истопник школы, укладывал на нее гору наколотых дров и подвозил их от сарая до входной двери школы. Иногда он подрабатывал на ней: перевозил мебель соседей или учителей. Тележку трудно было сдвинуть с места, но катилась она легко.

Ребята положили на тележку кастрюли, мешки, ящики и двинулись по булыжной мостовой своей улицы.

– Слышь, Витька, может, мне все же пойти с вами? – крикнула вдогонку тетя Вера.

Но Витька только отмахнулся.

– Ну, тогда с Богом. – Женщина остановилась и перекрестила ребят в дорогу. – Накладные не потеряйте!

…Обстрел застал ребят на обратном пути. Один из снарядов разорвался на каменном парапете Обводного канала. Осколки металла и гранита долетели и до ребят. Звякнула большая кастрюля, заполненная лярдом, а на мешках с чечевицей образовались дырки, через которые потекли ручейки зерен. Что-то резко, словно гвоздь, ударило Витьке в икру левой ноги. Он едва устоял, но опираться на ногу не мог и потому запрыгал на одной ноге вслед за катящейся по инерции тележкой.

Валерка отстал. Виктор оглянулся и увидел, что тот обеими руками держится за голову. Прямо через переносицу со лба текла струйка крови, а кепка, сбитая осколком, валялась в стороне. Валерка не плакал, но скорчился и сильно побледнел.

Витька наконец остановил тележку, наклонил ее вниз и сел на перекладину.

– Ты что, ранен? – испуганно спросил он Валерку.

– Прямо по башке, – ответил приятель и тоже присел рядом.

– Ну, пусти руку, я посмотрю! – приказал Витька.

Но Валерка не отпускал:

– Не надо, а то кровь пойдет сильнее. Поедем в подворотню.

– А чего там делать? Второй снаряд сюда уже не попадет.

Второй снаряд действительно взорвался на той стороне канала.

Виктор осторожно задрал штанину и глянул на ногу. В мякоти сидел кусок гранита величиной с копейку. Сидел так плотно, что не давал вытекать крови.

– Что делать-то? – спросил он, показывая другу ногу.

– Выдерни.

– Может, ты, а? Как-то самому неловко.

– Я занозу всегда сам себе выдергивал, – сказал Валерка и потянулся к Витькиной ноге.

Витька съежился, стиснул зубы, закрыл глаза. Он не вскрикнул, когда почувствовал почти такую же резкую боль, как и несколько минут назад.

– Всё, – сказал Валерка. – Теперь надо завязать: кровища пошла.

Бинтов у них не было. Валерка оглянулся и пошел в ближайший дом. Его не было долго, и Витька уже стал беспокоиться, не случилось ли что с другом. Но тот наконец вышел из ворот, и не один. Рядом шла женщина с медицинской сумкой, а на голове Валерки, словно тюбетейка, была шапочка, сделанная из бинтов.

Валерка сказал врачу, когда та предлагала им остаться в медпункте:

– Тёть, мне однажды лаптой так трахнули по кумполу, что дней десять шапка не налезала. А Витька, когда в лагере нырнул за тонущей девчонкой, так сильно поранился! А это ерунда! Так что мы пойдем.

Несмотря на уговоры врача, они все-таки потащили тележку сами. Витька шел согнув ногу, стараясь наступать мягко, что довольно трудно удавалось на булыжной мостовой. Он мысленно восхищался другом, который, несмотря на рваную рану на голове, держался здорово.

На следующий день, подходя к кабинету детдомовского врача для перевязки, ребята услышали разговор, касавшийся их.

– Нелли Ивановна, – говорила врач, – ведь раны неопасные. Я думаю, не надо докладывать в районо. Ну зачем же вы на свою голову неприятности сваливаете! Никто об этом и не узнает. Мало ли, синяки, ссадины у ребят – естественное состояние. Кулешов три дня назад съехал по перилам лестницы так, что нос превратился в лепешку, даже хрящ сломан. Вы же не докладывали об этом начальству?

– Нет, Изабелла, это не одно и то же. Ранения при обстрелах и бомбежках мы обязаны докладывать с описанием обстоятельств. Ребят могут спросить, они же не будут обманывать…

– Слыхал? – шепнул Валерка. – Из-за нас директорше всыпят.

– Я придумал, – ответил Витька. – После перевязки пойдем к Нелли Ивановне.

Они выждали, когда из кабинета директора вышли все взрослые. Виктор постучал.

– A-а, герои труда! – заулыбалась директор. – Как самочувствие? С чем пожаловали?

Ребята остались стоять у двери.

– Нелли Ивановна, мы вчера с Валеркой подрались…

– Что-что? Как это – подрались? Когда же вы успели?

– Ну, было такое… Так вот, я Валерке нечаянно пробил голову, а он мне покалечил ногу…

Директор нахмурилась:

– Это кто же вас научил?

– А никто, – упрямо заявил Валерка, – мы говорим правду. Никто не видел, как мы дрались. Это было на улице, ну, когда возвращались с продуктами в детдом. Правда, Витька?

– Тогда, Виктор, может быть, ты кастрюлей с лярдом ударил Валерия по голове? Вон в кастрюле какая дырка! – Нелли Ивановну развеселило упрямство ребят.

– Нет, она была такая дырявая… Ну, мы пошли, – поспешили отпроситься ребята, предчувствуя другие каверзные вопросы.

Глава 18