Дети богини Дану

После короткого совещания стражники согласились выполнить приказ, и через некоторое время Риган уже стоял напротив ложа, укрытого пологом, и смотрел на царя, возлежавшего на нём. Две наложницы лежали по обе стороны от него, но счастливым Кайден не выглядел.

— Я думал, что помогли твои травы, — капризно заявил он, — но кажется, мне помогли не они, а этот скифский дар. Я уже не уверен, что ты так уж нужен мне, авгур из чужих земель.

Риган улыбнулся.

— Есть ещё одно лекарство, — сказал он, внимательно обшаривая взглядом спальню в поисках таблички. — Но лучше, если наложницы выйдут, прежде чем я о нём скажу.

— Говори при них!

— Хорошо, — Риган, нашаривший взглядом табличку, улыбнулся ещё шире и чуть приспустил веки, чтобы наградить Кайдена насмешливым взглядом, — завтра пригласи в свою спальню не только наложниц, но и наложников.

— Что? — глаза царя расширились, и по скулам забегали желваки.

— В мужском организме содержится целительная жидкость, которая тебе поможет.

Кайден смотрел на друида с сомнением.

— А рана? — уточнил он.

— Вряд ли на твой недуг могла повлиять рана на плече.

Кайден приподнялся на локте и посмотрел на Ригана уже со злостью:

— Тогда зачем ты сказал мне мазать её?!

— Я сказал, это принесёт благоденствие твоей стране, великий царь! Твоя рука поднимет меч и направит его в бой!

— А… — Кайден медленно опустился обратно на подушки, — хорошо. Тогда завтра я прикажу привести эту… — он поморщился, — как ты её назвал? Сенамотис?

Во взгляде Ригана полыхнула злость.

— Сенамотис всё ещё одержима, — мрачно сказал он. — К тому же я пришёл говорить о другом, — и прежде чем царь успел возразить, воздел перед собой руку, — я знаю, кто пойдёт на тебя войной!

Кайден снова сел.

— Говори, — приказал он уже совсем другим голосом.

— Я смотрел на звёзды и увидел, как они складываются в новый знак, невиданный до сих пор.

— И каков же он?

— Я не был уверен — и потому не хотел тебе говорить. Но когда вчера прогремел гром, и молнии показали мне то же лицо, я обрёл уверенность, которой до сих пор не имел.

— Так кто?!

Риган поманил короля пальцем, и когда тот чуть–чуть наклонился, сам наклонился ему навстречу и прошептал:

— Львы и Химеры.

— Что?! — Кайден отшатнулся от него.

— Больше мне неведомо, — Риган развёл руками. — Только этот знак повсюду меня преследует. Но я думаю… — продолжил он, отворачиваясь к окну, — что львы не обитают ни в северных, ни в западных краях. Более того, я уверен, что если даже гром подал мне знак, значит, они уже здесь и уже готовятся напасть, — Риган снова посмотрел на царя, — прикажи обыскать город, мой царь. Прикажи принести во дворец всё, что связано со львом. И ты узнаешь, кто твой враг.

— Хорошо, — неуверенность исчезла из взгляда царя. — Если ты прав, то будешь награждён.

Не прошло и двух недель, как во дворец стали свозить статуи львов и зеркальца с изображением химер на обратной стороне. Все предметы, которые привозили царю, принадлежали купцам из юго–восточных земель. К концу месяца Кайден приказал изгнать их из города — всех до одного.

«Дело идёт к войне, — шептались тут и там, — этруски нам отомстят».

Ригану было всё равно. Он не собирался дожидаться весны — только возможности проникнуть в опочивальню и забрать табличку.

Зима уже приближалась к середине, а он всё ещё не знал, как к ней подобраться. Сенамотис по–прежнему приходила к нему каждый вечер, но чем холоднее становилось за окнами, тем она становилась грустней.

— Я навсегда буду заперта в этом дворце, — пожаловалась Сенамотис как–то раз.

Риган поморщился. Этот разговор повторялся время от времени и абсолютно не нравился друиду — он его попросту раздражал.

Риган подошёл к девушке и провёл пальцами по её тонким плечам, укрытым покрывалом.

— Таргитая держат под стражей, — продолжила Сенамотис, — странно, что его до сих пор не убили.

— Царь боится ещё одной войны, — ответил Риган спокойно. То, что скифа поместили под стражу сразу после покушения, он давно уже знал. Именно это осложняло ситуацию больше всего, потому что пробираться в темницу ради ключа он не рисковал.

— Я хочу быть с тобой.

Риган вздрогнул и стиснул пальцы на плечах девушки, услышав эти слова.

— Я люблю тебя.

По телу Ригана пробежала горячая волна. Уже не понимая, что делает, он подхватил Сенамотис под мышки и швырнул на кровать, а сам упал сверху, накрывая её собой, принялся судорожно целовать шею, пока руки его пытались избавиться от покрывала.

— Что ты делаешь? — Сенамотис негромко рассмеялась в самое ухо друида, пуская по шее стайки мурашек. Вопреки словам руки её крепко сжимали тело жреца — и даже ноги уже оплели его.

Риган размотал наконец покрывало и теперь шарил ладонями по хрупкому телу, уже знакомому, но всё такому же непостижимому.

— Риган, если царь узнает, что ты вскрыл меня…