Дети Брагги

Защити нас Один, подумалось Гриму, а рука сама потянулась начертить в воздухе руну Турисаз, а лучше… Но нет, он же поклялся…

— Останешься при мне дозорным.

Скагги подошел к низкой стене и сквозь узкую поперечную решетку стал вглядываться во тьму. Бойница расширялась к внешней стороне стены, что давало немалое преимущество. Минуту спустя подле него бесшумно возник Грим и, положив скрещенные руки на край бойницы, оперся подбородком на суставы пальцев.

— Что, эта река побольше Рива?

— Да, — согласился Скагги, с благоговение всматриваясь в водную гладь, по сравнению с которой бурный Рив казался лишь тонкой струйкой. — Франкам не переплыть ее незамеченными.

— Останавливать их придется после того, как они переплывут. Но обнаружить их и вправду будет несложно.

По всему противоположному берегу реки тянулась золотая линия мерцающих огоньков, очень похожих на рой светящихся ярких насекомых. Чтобы быть заметными с такого расстояния, костры должны были быть просто чудовищными.

— Похоже, они собираются сжечь весь лес на Гаутланде, — задумчиво проговорил Грим.

— Может, это обман, чтобы нас запугать?

— Возможно, — угрюмо отозвался тот. — Воины, пришедшие с Карри Рану, говорят удивительные вещи: верить не верится, и не поверить опасно…

Скагги напряг зрение, глядя на север, в сторону утесов, где в эту минуту должна была стоять дружина Карри. Затем посмотрел на юг, хотя знал, что топей в темноте не разглядеть.

— А далеко вдоль реки идут бивуачные костры?

— По словам рыбаков, еще вчера они тянулись от самого устья вплоть до болот — это на пару сотен саженей выше по течению. Похоже, армия франков собирается сейчас прямо против города. Понимаешь, крепость расположена на единственном на всем берегу месте, где воды реки спокойны и потому возможна удобная переправа. Севернее начинаются утесы и перекаты; а ближе к устью, да и вдоль всего побережья — топи и подводные камни. Переправляться там намного сложнее, а путь на остров по тому берегу им закрывают топи.

Грим был без шлема, на лбу у него блестели капельки пота.

Черные, слегка вьющиеся волосы, в которых уже начала проступать ранняя седина, трепал ветер. Отмахнувшись от какой-то надоедливой мошки, он вдруг совершенно неожиданно проговорил;

— Кто бы ни стоял во главе, он — великий вождь. Он нападет здесь. Рьявенкрик ему придется разрушить сразу же, если он надеется завоевать Гаутланд, а отсюда ему открыт путь на все три стороны: и на Йотланд, и на Страну Свеев, и на земли Харфарга.

Услышав гул голосов далеко внизу, Скагги перегнулся через парапет. К берегу причалили несколько рыбацких лодчонок, принадлежавших немногим смельчакам, которые пытались заниматься своим промыслом, несмотря на все напасти войны. Когда начали выбрасывать на берег рыбу, удушливый воздух заполнился радостными возгласами — еще несколько дней осады, и в Рьявенкрике может начаться голод. Глаза Скагги уже успели привыкнуть к темноте, и он без труда различал темные силуэты рыбаков.

В темноте проступали очертания каменного причала, разбитого самими рыбаками Рьявенкрика, чтобы помешать высадке франков. Все до единого торговые причалы вдоль берега под стеной были расколоты и торчали теперь из воды каменными зубьями, готовые распороть днища судов, которые подойдут слишком близко. Это произошло еще до прихода дружины Карри, так что морскому конунгу пришлось вытащить на берег корабли под южными стенами города. Прикидывая расстояние до этих обломков, Скагги заметил, что восточные стены намного выше западных крепостных ворот, хотя построены — судя по всему, в целях обороны частично на скалах. От зубцов верхнего парапета стены к усыпанной валунами равнине спускалась вниз гладкая кладка сторожевых башен.

Речные ворота, как и некогда великолепные причалы, были сильно повреждены, практически совершенно бесполезны, и перед захлопнутыми створками громоздились всевозможные искусственные преграды.

Даже жители Рьявенкрика не могли бы теперь воспользоваться ими. Рыбаки, должно быть, приплыли сюда на лодках откуда-то еще, с утесов или с болот. С востока Рьявенкрик был практически неприступен.

Скагги изучал широкую гладь реки и огни вдалеке. Дозорные сторожили лестницы и скаты, у костров тут и там под прикрытием парапета грелись, сидя на корточках, воины. То и дело слышались отдаваемые в полголоса приказы, призывы к Одину. Раз мимо них прошел Бранр со свитой мальчишек-гонцов — мелькнул и исчез, очевидно, вернулся на свое место на стенах.

Было уже далеко за полночь, когда Скагги внезапно наклонился вперед, почти лег на парапет и стал напряженно вглядываться в темноту.

— Что там? — Грим мгновенно оказался рядом.

— Я не уверен, мой господин. Лодка? Может быть, пловец?

— Или рыбаки?

— Нет, рыбаки уже ушли. Там что-то, чего там раньше не было. Посмотрите-ка на волны. — Скагги указал на мерцающее волнение на поверхности воды, стрелой нацеленной на стены.

— Твои глаза лучше моих. Что до меня, то я… я ничего не вижу.