Дети Деточкина, или Заговор Бывших мужей

– Господи, дешевые машины похищают, дорогие возвращают на место… Так не бывает?! Похоже, все мы здесь перепили! Коллективная белая горячка!

– Кто сказал «дешевые машины»?! Кому дешевые, а мне – так самая что ни на есть дорогая и любимая!

Клюшка и Ожигов, как истинные виновники торжества, хохотали громче всех. Я всегда опасалась людей в столь истеричных состояниях, посему незаметно выскользнула из зала.

«Похоже, чувство юмора Робина обострилось до состояния опасного холодного оружия,» – подумалось мне, – «Нельзя так издеваться над людьми. Интересно, когда он успел всё это провернуть?»

«Фильм!» – та часть меня, которая находилась в распоряжении Здравого Смысла, включилась в работу, – «Ты еще удивлялась, почему техперсонал работает вместо охраны и не выпускает никого из зала. Значит, розовато-оранжевые в сговоре с Робиным» Я моментально вспомнила розовато-оранжевый фургон. В нем вполне мог разместиться автомобиль. Так значит…

Я кинулась обратно к людям.

«Стоп! Что ты делаешь! Нельзя разоблачать Вадика, не разобравшись! А что, если всё это только твои пустые домыслы?»

Покрытое скользкой плиткой крыльцо ресторана чуть не стало виновником моего столкновения с пышущим алкогольными парами Ожиговым.

– Простите, – едва успев затормозить, проговорила я. Из-за небольшого роста Павла Александровича, я в который раз за сегодняшний вечер ощутила неловкость. Смотреть на взрослого мужика сверху вниз отчего-то было неприятно. Я спустилась на одну ступеньку ниже, – Простите, не видели ли вы Робина? – спросила я, наконец.

– Робина? – Павел Александрович моментально сделался серьезным, – Какого Робина? А… Робина? Близкого друга нашего дорогого юбиляра? Не видел. Он, я думаю, где-то среди гостей. Кажется, даже я слышал, как он обращался к кому-то в зале минуты три назад. Впрочем, я не слишком хорошо запомнил его голос. Спросите у кого-нибудь другого.

– Подождите, – мне вдруг захотелось ущипнуть себя, чтобы, наконец, разорвать вереницу происходящих абсурдов, – Если я не ошибаюсь, вы прекрасно понимаете, о ком я говорю. Вадим Робин – друг вашей молодости… Вы сами говорили…

– Я?! – похоже, щипать надо было не меня, а Ожигова, – Ничего подобного. Конечно, в былые времена мы встречались с Вадимом, но наше общение носило одноразовый и эпизодический характер, – Павел Александрович серьезно посмотрел мне в глаза, – Да, кстати. Я сегодня выпил лишнего и… И наговорил там тебе всякого, – в отсутствие светского общества Ожигов легко переходил на ты и обратно, – В общем, я был не прав. Есть, как видишь, еще совесть у многих в этом мире. Хотя, если честно, – Ожигов хитро подмигнул, – Всё это – блат чистой воды. За мной ведь и вправду грехи водились, наказания достойные… А они простили… Потому как свой, – Ожигов говорил уже сам с собой, – Тем хуже! Тем труднее с самим собой сладить. Когда знаешь, что тебя просто пощадили, становится так мерзко. Хочется плюнуть на это всё, начать сначала. Или хоть продолжать честно. Чтоб ночами спокойно спалось… Не из страха перед ними, нет. Просто так легко, когда по совести, – Ожигов глянул на меня и, кажется, только сейчас вспомнил о моем присутствии, – Ой, что это я вас своими умозаключениями перегружаю. Вы уж простите. Это все к делу не относится. В общем, не знаю я, где ваш Робин. Не видел. Не встречал. Сам я его, кстати, плохо знаю, чего и вам советую.

– Х-м, – только и смогла выдавить из себя я, – Извините, показалось.

Похоже, г-н Ожигов не собирался выдавать Вадима. С какой-то стороны это даже радовало.

«Идиотка!» – вновь включился в голове Здравый Смысл, – «Отвяжись от человека! Неужели ты думаешь, что после содеянного, Робин останется на вечеринке? Он ведь прекрасно понимает, что ты обо всем догадаешься и накинешься с расспросами!»

«Он же осторожный человек, значит вернется, дабы не вызывать подозрений у общества.»

«Да кто, кроме тебя, в таком бедламе вообще внимание на отсутствие Робина обратит? И потом, узнав об угоне, добрая половина гостей разъехалась. Никому не хочется с милицией беседовать. Сейчас ведь приедут. Единственные люди, которых следует опасаться сейчас Робину, это ты и Ожигов. Павла Александровича Вадим подкупил возвращением машины… А тебя? Почему он не боится, что ты расскажешь о нем милиции?»

Этот вопрос на миг поставил меня в тупик.

«Потому что Робин доверяет мне… Знает, что я никогда не сделаю ему ничего плохого…»

«Это почему он вдруг так о тебе думает?» – не унимался жестокий Здравый Смысл, – «Вы не виделись с ним слишком много лет, чтобы он мог, не задумываясь, рассчитывать на твою поддержку. Подозреваю, что Вадим перестраховался в отношении тебя каким-то другим способом»

Я вспомнила о Некте и принялась считать до десяти, дабы не впадать в панику.

– Девушка, будьте любезны, пройдемте за мной, – властные нотки раздавшегося вдруг грудного баритона не оставляли шансов обрести внутреннее равновесие.

Я вздрогнула и резко обернулась. Насмешливый, холодный взгляд водянистых глаз. Правильные черты красивого лица неопределенного возраста. Одет в штатское.