Дети двух миров

Она прекрасно знала, чем это чревато для нее, но все же поступила именно так. Реакцию Конэ-Эля не сложно было предугадать. Резкий рывок вперед, и Ева оказалась полностью в воде. Эльф победоносно хохотал. Вынырнув, девушка с боевым кличем кинулась на Конэ-Эля, пытаясь повалить его. Эльф ловко увернулся, и Еве опять пришлось нырнуть.

Распалившись не на шутку, девушка предприняла очередную попытку познакомить эльфа с илистым дном озера. С третьего захода ей это наконец-то удалось, и Конэ-Эль, взмахнув руками, скрылся под взбаламученной водой.

— Так-то, — довольная собой, гордо произнесла Ева.

— Ах, ты так, да так… — смахивая капли с лица, сказал Конэ-Эль.

Импровизированный «морской бой» набирал обороты. С переменным успехом то один, то другая, одерживали победы, с радостными криками окуная друг друга. Постепенно в пылу схватки они вышли на берег, продолжая толкаться. Нога у эльфа подвернулась, и, теряя равновесие, он стал заваливаться на бок, увлекая за собой Еву. Перекувырнувшись через него, девушка упала спиной на траву.

— Каратист фигов! — Ева резко повернула голову к эльфу, и коснулась губами его щеки.

Этого она не ожидала От соприкосновения ее словно током ударило. Кровь прилила к голове, и застучало в ушах, сердце бешено заколотилось в груди. Эльф нежно провел ладонью по ее щеке, смотря прямо в глаза. В один миг весь воздух словно исчез куда-то, и Ева часто-часто задышала. Истома разлилась по всему телу, и скрутила низ живота.

— Девочка моя, — прошептал эльф, опуская руку ниже.

Ева хотела что-то ему возразить, но нежные губы Конэ-Эля не дали ей такой возможности.

«Ма-мо-чка», — простонала про себя девушка, забывая все на свете.

Глава 26 НАКАЗАНИЕ

Ленинградское шоссе стояло. Вроде бы и дачный сезон давно закончился, и не час пик, а поди же ты, стоит, родимое. То ли авария, то ли перекрыли, то ли хрен его знает…

Константин Григорьевич уныло смотрел в окно машины. Водитель чуть слышно чертыхался, раздражаясь из-за всего на свете: оттого, что козел на «хонде» лезет вперед; что стоять в этой долбаной пробке еще неизвестно сколько, а бензина осталось меньше четверти бака, и ко всему прочему пассажир попался какой-то неразговорчивый.

Смирнов не обращал на его брюзжание ни малейшего внимания. В памяти шефа разведки по очереди всплывали два, совершенно не связанных между собой разговора. Хотя нет, почему не связанных? Касались-то они одного и того же человека.

«… — Все вам понятно? — Смирнов перевел взгляд с Инны на Олега.

— Понятно-то оно понятно, — почесал в затылке Олег. — Только вот на кой ляд эта девица нам сдалась? Обузой будет, не иначе.

— Я согласна с ним, Константин Григорьевич, — поддакнула Инна, — серьезное задание, а мы будем детский сад на экскурсию выводить.

— Вот ведь взяли моду — обсуждать приказы руководства, — театрально всплеснул руками Смирнов.

— Ну, Константин Григорьевич, ну посуди-ите саами, — растягивая слоги, взмолился Олег, — какой толк от этой, как там ее, Евы, за Барьером? А? Мешать только будет, меша-ать.

Смирнов посмотрел на Инну, та динамично закивала головой, соглашаясь со словами напарника.

— Мы с Инночкой вдвоем тихохонько все разведаем, найдем наших и вернемся без шума и пыли.

— Вернемся… Ты сперва от Барьера вглубь на пару километров отойди, а потом возвращайся. Приманка она, понятно? Когда дойдете до места назначения, старайтесь держаться от нее особняком. Ей скажите, что это в целях конспирации. Попытайтесь, как можно меньше времени проводить в ее компании.

— Бросить, так сказать, на произвол судьбы, — Инна сосредоточенно изучала свой маникюр.

— Ну, не совсем бросить, — пошел на попятную Константин Григорьевич, — приглядывайте, конечно. Даже можете придумать для нее какое-нибудь «партийное» задание.

— Константин Григорьевич! Зачем все это? Зачем этот нелепый спектакль? — Олег закатил глаза.

— А затем, мой дорогой, затем! В Магическом мире изображения ваших с Инной лиц вполне могут висеть на доске для объявлений «Разыскиваются», а то и вообще на каждом столбе. О ней же никто, кроме четырех человек из Большого Совета не знает. Если и ее возьмут, значит, среди нас предатель завелся, а это катастрофа».

«…— Кость, ты понимаешь, что подписываешь им троим смертный приговор? — Алла Феоктистовна смотрела на шефа разведки пристальным взглядом. — Ты будешь говорить Олегу и Инне правду — кем является Ева?

— Не вижу необходимости, — сухо ответил Смирнов.

— А ты не считаешь это подлостью? — глаза Аллы Феоктистовны сузились.

— Это необходимо для дела, неужели не понятно?

— Но они погибнут, и ты это знаешь наперед! — возмутилась Алла Феоктистовна.

— Да! Скорее всего погибнут, и что теперь делать? А? Что, по-твоему, важнее — жизнь трех человек или миллионов? Ты давай, подумай и правильно расставь приоритеты! — завелся шеф разведки. — Думаешь, мне легко это осознавать? Но дело есть дело! Инна и Олег не новички и знают, на что идут. Реально, понимаешь, реально оценивают ситуацию.

— Тогда почему ты не хочешь говорить им о Конхене? — повысила голос Алла Феоктистовна.

— Алла, ты сама-то понимаешь, что говоришь?