Дети джунглей (сборник)

Со всех сторон их окружали игроки, или, теперь уже можно было уверенно сказать, проигравшие игроки. В течение всей недели они экономили каждый пенни, чтобы поставить их на кон в пятницу вечером, и теперь эти простофили широким жестом швыряли свои жалкие гроши, которых только и хватало на один-единственный поворот рулетки, как самую крупную ставку, испытывая при этом такое волнение страстей, которое и не снилось иному богатею, вроде Крюгера. Они надеялись выиграть (Малони не сомневался в этом) все то, что он сам мечтал выиграть, когда год назад бросился в эту жизнь, но они желали получить свой выигрыш тотчас же, за один поворот колеса рулетки и забрать его с головокружительным чувством триумфа. За этим единственным оборотом колеса их ждали безудержное веселье и беззаботная жизнь, ослепляя картинами невероятного богатства, немыслимой роскоши. И вот они маршировали, все, как один, в костюмах Роберта Холла, и их воображение наполняли видения .изысканных одежд из тончайшего кашемира, подбитого шелком, роскошных машин с мягко урчащим мотором, прекрасных женщин, страстно льнущих к их широким плечам, дарящих им огненно-нежные ласки, подобных которым, они, казалось, не могли знать в своей прежней жизни. Все ждало, все неудержимо манило, все должно было принадлежать победителю. Всего только один счастливый поворот колеса, и у них будет сила и власть метать гром и молнии, бурно растрачивать себя в жаркой страсти… О, дальше вся жизнь станет бесконечным праздником!

А он, Малони, уже стал победителем, он выиграл в той квартире, когда решился на блеф с Крюгером. Деньги и девушка принадлежали ему, он мог взять их, когда бы ни пожелал. Все остальные, все окружающие были жалкими неудачниками, не сознающими своего проигрыша.

— У тебя есть деньги? — спросил он у девушки.

— Нет, — сказала она, и они рассмеялись.

— А у меня полмиллиона, — сказал он.

— О, я знаю, беби!

— А знаешь, где они?

— Нет, а где? — сказала она смеясь.

— Как тебя зовут? — спросил он.

— Сначала скажи, где деньги.

— Нет, сначала назови свое имя.

— Мерили, — сказала она.

— Очень похоже на мое, — сказал он. — Меня ведь зовут Малони.

— И правда, здорово похоже, — сказала девушка.

— Мы с тобой будем очень близки, Мерили.

— О, конечно, — сказала она. — Мы будем очень близки.

— Мы будем заниматься любовью на постели из полумиллиона долларов. Ты когда-нибудь делала это на такой постели?

— Нет, но это звучит грандиозно! — сказала девушка. — Где же она, эта постель?

— Твоя чудная попка станет совсем зеленой, — сказал Малони и засмеялся.

— Да уж, на такой постели станет. Все эти бумажки будут елозить подо мной, и я буду в восторге от этого цвета. Где же они?

— Интересно, они в десятках, сотнях или в тысячных купюрах? — сказал Малони.

— А ты и не знаешь?

— Я не узнаю, пока не увижу их. Однако у меня такое ощущение, что они в самых крупных банкнотах.

— Ощущение?

— Да, — сказал он, — такое теплое, окутывающее ощущение, — и усмехнулся понятной только ему одному шутке.

— Знаешь что? — сказала она.

— Что?

— За нами следят. Нет, не оборачивайся!

— Откуда ты знаешь?

— Знаю. Это Генри с Джорджем.

Девушка оказалась права, близнецы следовали за ними сзади. Малони метнул на них быстрый взгляд, когда взял ее под руку и повел на Мэдисон-авеню, и затем снова заметил их, когда они проходили мимо выставочного зала фирмы «Ай-би-эм» на Пятьдесят седьмой улице. Он проигрывал в уме идею устроить для близнецов что-нибудь неожиданное, сыграть с ними какой-нибудь фантастический трюк, чтобы оставить их с носом, но в голову не приходило ничего по-настоящему остроумного и сокрушительного. Поэтому они продолжали идти по Пятьдесят седьмой улице в сторону Пятой авеню, потом свернули на нее, а он все время пытался придумать что-нибудь хитрое и ловкое, чтобы надуть Генри и Джорджа, которые следовали за ним по пятам, торопливо шаркая ногами, о, эти грязные крысы!

Скудость собственного воображения начала раздражать Малони. Он считал, что человек, чье сердце согревают полмиллиона долларов, не говоря уже о прекрасной молодой леди, идущей с ним рука об руку…

— Сколько тебе лет? — вдруг поинтересовался он у девушки.

— Двадцать два, — сказала она. — А тебе?

— Тридцать один, — солгал он.

— Вот и не правда, — сказала она.

— Верно, на самом деле мне тридцать три.

— Ну и врешь же ты, парень, — сказала девушка.

— В августе мне исполнится сорок, — признался Малони.

— А выглядишь ты старше, — сказала девушка.

— Это потому, что у меня полмиллиона долларов. Когда человек обладает таким богатством, у него на лице появляются морщины от тревоги за него.

— Да, пожалуй, станешь беспокоиться о таких деньжищах, — сказала девушка.