Дети Эдгара По

— Хей, да ты из Америки? Я тоже. Чикаго. Один мой кореш, он работает в Ситибанке, рассказал мне про это местечко. Еда неплохая. Тапас[26]. Мелкие осьминоги. Любишь осьминогов?

Джейн прищурилась. На нём были дорогие вельветовые брюки, мятый пиджак из грубого чёрного льна.

— Нет, — сказала она, но не отвернулась.

— И я нет. Как будто огромного скользкого жука жуёшь. Джефф Даннинг…

Он выставил вперёд руку. Джейн легко коснулась его ладони и улыбнулась.

— Рада встрече, Джефф.

Следующие тридцать минут она притворялась, будто слушает его, кивая и ослепительно улыбаясь всякий раз, когда он поднимал на неё взгляд. В баре становилось всё более людно и шумно, и люди уже алчно поглядывали на табурет Джейн.

— Думаю, мне лучше сдать это сиденье, — объявила она, спрыгивая на пол и проталкиваясь к двери. — Пока меня не съели.

Джефф Лэннинг поспешил за ней.

— Эй, может, пообедать хочешь? «Кэмденская брассери»[27] здесь недалеко…

— Нет, спасибо. — Она задержалась на обочине, невинно разглядывая свои «док-мартенсы». — А может, ты хочешь зайти, выпить что-нибудь?

Её квартира произвела на него большое впечатление.

— Бог ты мой, да это местечко на полмиллиона потянет, легко! А это три четверти миллиона зелёных. — Он открыл и закрыл дверцы буфета, любовно погладил сланцевую раковину.

— Прекрасные полы из твёрдого дерева, скоростной доступ — ты не рассказывала, чем занимаешься.

Джейн засмеялась.

— Стараюсь не делать ничего. Вот…

Передавая ему бокал с бренди, она мизинцем провела по его запястью.

— А ты похож на парня, который любит приключения.

— Да, крупные приключения — это моё. — Он поднял свой стакан. — А что ты имела в виду? Охоту на крупную дичь?

— Мммм. Возможно.

На этот раз пришлось помучиться не Джеффу Ланнингу, а ей. Он мирно лежал в своих оковах, услужливо шевеля коренастым торсом, когда она приказывала. От дешёвого вина в баре «Ганза» у неё болела голова; длинные волоски над её бровями оставались плотно прижатыми и не двигались до тех пор, пока она не закрыла глаза, и тут же явилось непрошеное видение — рука Дэвида Бирса, накрывшая её ладонь.

— Попробуй, убеги, — прошептала она.

— Притормози, Нелли, — выдохнул Джефф Даннинг.

— Попробуй, убеги, — повторила она хрипло.

— Ох. — Мужчина слегка заскулил. — Господи, что… о, Господи, что…

Она торопливо наклонилась и поцеловала кончики его пальцев, видя, как врезается в его рыхлое запястье кожаный браслет. На этот раз она была готова, когда он с пронзительными воплями завертелся на кровати, его руки и ноги укоротились, потом совсем исчезли, а бритая голова втянулась в торс, как улитка в панцирь.

Но к чему она была совсем не готова, так это к существу, оставшемуся на кровати — с пушистыми усиками, которые трепетали так, словно улавливали эхо её трепета, с изящными вытянутыми шпорами на концах нижней пары крыльев, по четыре дюйма длиной.

— О, — выдохнула она.

Она не осмеливалась дотронуться да него, пока он не взлетел: стройные шпоры, хрупкие, как алые сосульки, с локонами шафрановых завитков на кончиках, большие нежные крылья тоже шафрановые, с серо-голубыми и алыми пятнами-глазами, размах без малого шесть дюймов. Мадагаскарская сатурния, одна из прекраснейших и редчайших ночных бабочек, неповреждённые экземпляры почти не встречаются.

— Что же мне с тобой делать, что делать? — ворковала она, когда бабочка расправила крылышки и поднялась с кровати. Она летела, описывая короткие стремительные дуги; Джейн поспешила задуть свечи, пока бабочка до них не добралась. Потом накинула кимоно, не включая свет, закрыла дверь в спальню и побежала в кухню за фонариком. Там она ничего не нашла, но вспомнила, как Эндрю говорил ей, что в подвале есть фонарь.

Она не спускалась туда с тех пор, как её провели по квартире в первый раз. Там горел яркий свет, вдоль стен тянулись длинные аккуратные шкафы с выдвижными ящичками, винная стойка от пола до потолка с бутылками кларета и старого бургундского, компактная стиральная машина и сушка, маленький холодильник, ведра и щётки, ожидающие еженедельного визита уборщицы. Фонарь она нашла на крышке холодильника, рядом с ним коробку запасных батарей. Пощёлкав кнопкой фонарика, она посмотрела на холодильник и рассеянно открыла его.

При виде таких запасов вина она подумала, что холодильник, наверное, забит пивом. Но там оказалась лишь длинная пластмассовая коробка с красной крышкой и красным стикером биологической опасности на боку. Джейн поставила фонарь на место, нагнулась, осторожно вытащила коробку и опустила её на пол. Сверху была этикетка, надписанная чётким архитектурным почерком Эндрю.

Др. Эндрю Филдерман

Хоспис Св. Мартина

— Хм, — сказала она и открыла коробку.