Дети эмиграции. Воспоминания

Естественно, что фактического материала в них меньше, ибо и память-то у них короче захватывает; но от этого они не становятся менее интересными и значительными, ибо относительная со старшими «скудость» фактического материала в полной мере окупается их неустранимой внутренней достоверностью. И хотя в них гораздо меньше специфически современного и гораздо больше общедетского, но и в отношении современности их свидетельства приобретают особый смысл, давая жуткое и нестерпимое сочетание: первозданной детской чистоты и всей той грязи, крови и предела человеческого падения, которые дети не только видели, но в которые их судьба и безжалостно погружала. Это фон, на котором особенно режуще выступают события памятных лет. Некоторые начала сочинений детей, их определения, их слова и образы запоминаются как формулы; сочинения перемежаются описаниями замечательной художественности, словесная беспомощность некоторых искупается передачей внутренней музыки событий. Большое количество приводимых ниже, по преимуществу коротких цитат, выбранных из сочинений детей, как нам кажется, подтвердят и иллюстрируют наши утверждения. Благодаря большому их количеству и разнообразию тем они не только дадут возможность познакомиться с тем, гак дети пишут, но и попутно «познакомиться» с самими детьми и с их жизнью. Подбор цитат — почему данное выражение, а не другое обратило внимание пишущего эти строки, — понятно, субъективен и не может быть обоснован. Так как суть их все же не в содержании, то их очень трудно классифицировать, и рамки, в которые они только для удобства чтения вставляются, рубрики и заголовки, совершенно условны. Приводятся здесь также и слова старших юношей и девушек, но их здесь относительно немного и их легко можно отличить по языку. В оправдание цитирования последних приведу очень меткое замечание подростка в качестве вступления:

«Я пишу теми словами, какими мне все это казалось».

Вот несколько «начал» сочинений:

«Вдруг совершенно неожиданно для меня Государь отрекся от престола».

«Когда на Хасаф-Юрт наступали чеченцы».

«Один раз, когда папа был на войне, и мама служила на службе, и няня была дома, вдруг совсем неожиданно вошли к нам большевики».

«Как-то раз, когда я поссорился с сестрою и вместо обыкновенного: „Спокойной ночи“, я сказал „неспокойной ночи“, так и было: ночью меня разбудили дедушка и мама, слышались выстрелы… Ночь был а холодная. Мы вышли из дома, войдя в какой-то подвал».

Вот окончания:

«Мне было тогда пять лет, я помню, как меня все любили и баловали, но я к этим ласкам относилась очень равнодушно и даже не любила, когда меня осыпали поцелуями и теснили объятиями; и вот после долгих собираньев, мы, наконец, собрались ехать за границу. В каких удобствах мы ехали, описывать я не стану, потому что я думаю, что каждый поймет и наверное знает, как и что».

«Когда мы приехали в Петроград, то первым долгом к нам пришел какой-то комиссар и стал искать оружия, залез в сундук и нашел там маленькую коробочку от колец и брошек, взял ее и стал смотреть. Тогда мама сказала: „Что вы в таких маленьких коробочках ищете оружия“, — тогда комиссар строго сказал: „Прошу в мои дела не вмешиваться“. Мама сказала: „хорошо“. Потом мы сели на пароход и поехали в Сербию».

Некоторые заключения детей по-детски неожиданны:

«Когда мы проезжали берег Италии, то нам отдавали честь немцы».

«Этот дом называли сумасшедшим, потому что там жило много детей».

«Когда я ехала, мне было очень весело. Папа по дороге заболел и нас обокрали».

«Однажды снаряд попал к нам в квартиру, был страшный переполох, т. к. мы еще не привыкли к таким случаям».

«Поезд назывался Максим Горький, и действительно мы поехали не спеша».

Изредка дети шутят, иногда иронизируют:

«В Константинополе я сел на „Австрию“ и поехал в Сербию и надеюсь со временем вернуться в Россию».

«Одного мальчика спросили: „Ты коммунист?“ — на что он ответил: „Нет, я православный“».

«Ехали мы в тесноте и в обиде».

«Было найдено много контрреволюционного, то есть чайные ложки, мамины кольца и т. д.».

«Золотые часы, которые папа оставил мне, приняли за оружие».

«И грабили по мандатам и без мандатов».

Вот некоторые отзывы и определения:

«Это были гады, пропитанные кровью, которые ничего не знали человеческого».

«Я начинала чувствовать ненависть к большевикам, а особенно к матросам, к этим наглым лицам с открытыми шеями и звериным взглядом».

«Часто попадались зеленые, т. е. дезертиры».

«Наш поезд был остановлен зелеными, т. е. разбойниками, которые жили в горах и нападали на поезд и на проходящих пешеходов».

«Я пошел в комнату и увидел, что какие-то люди лежат и стреляют; они себя называли зелеными; я не понимал, что это за люди, — на другой день они были красные».

«Вскоре начались так называемые дни бедноты, это у всех отбирали белье и вещи».

«Помню злых комиссаров, которые называли друг друга товарищами».

«Мама не могла приехать ко мне, потому что большевики буянили».

«У нас появилась чрезвычайка и разные большевистские выдумки».