Дети Гамельна

- Отчего бы не продемонстрировать, - пробасил он. - Если святой отец не возражает. А то еще на костер, чего доброго, потащит...

- Черт с вами, - скрежетнул зубами Йожин в ответ на грубоватую шутку. - Делайте, что нужно, и снова сделаем вид, что это дрессировочные фокусы, а не богопротивная волшба.

Швальбе ждал, что мэтр Крау начнет делать разные колдовские движения и бормотать какую-нибудь абракадабру, уподобляясь ярмарочному фокуснику. Но рыжий бородач не сделал ни того, ни другого. Выйдя во двор, он долго гладил птицу по голове и крыльям, а затем, совершенно неожиданно, не проронив ни слова, подбросил высоко в воздух. Ворон будто только того и ждал. Подброшенная птица раскрыла черным веером крылья и, поймав ветер, устремилась к лесу.

- Ждем, - мрачно пояснил рыжий, похоже, специально для Гунтера. - Теперь ждем.

Ожидание тянулось долго. Йожин перелистывал засаленный и замусленный требник, помнящий, наверняка, еще Гутенберга. Мастер Гарольд перебирал содержимое сундуков исчезнувшего девенатора, вернее своих собственных сундуков, “позаимствованных” строптивым учеником. Швальбе упражнялся с палашом на маленькой деревенской площади прямо перед церквушкой, с воинственными выкриками раз за разом поражая бессловесную тень. Прочие пришельцы разбрелись кто куда, расположившись на постой по местным домам. Несмотря на опасения Йожина, непотребств не учиняли. Что-то было нехорошее в здешних воздусях... какая-то неясная тревога, разлитая в прогретом летнем воздухе. Нечто такое, что невольно заставляло подбираться и вести себя со сдержанной готовностью.

Йожин задремал, уронив книгу на солидное пузцо. Швальбе утомился махать железкой, вылил на себя ведро воды из колодца и ушел отдыхать в тень. Крау недвижимо, словно раскрашенное каменное изваяние, сидел на обрубке бревна, устремив немигающий взор к лесу. Гарольд закончил осмотр снаряжения, горестно вздохнул. Затем выложил на стол шлем и легкую кирасу, походившую скорее на жилет из толстой, упругой кожи. К броне присоединились перчатки с длинными крагами и тесак, похожий на слабо изогнутую абордажную саблю - клинок не слишком длинный, широкий, с елманью и глухой гардой-”корзиной”, как у шотландских палашей. Старый девенатор критически обозрел композицию, добавил привезенное с собой копье, похожее на карликовую алебарду или рыцарский поллэкс - с топориком-секирой и граненым шипом в основании длинного кинжалообразного наконечника. Короткое, в рост человека древко состояло из четырех частей, проклеенных между собой да еще дополнительно стянутых жилами и медными кольцами.

Все оружие и снаряжение были знакомы по сути, но отчасти обладали странными, непривычными формами. Особенно шлем - так же, как и кираса - из кожи, плотно облегающий голову, с открытым лицом и сложными клапанами для ушей. Словно ему предстояло защищать голову не от обычного клинка, пули или стрелы...

Ворон вернулся неожиданно, так же, как и улетел. Упал черной молнией с неба, по которому ползли неспешные и редкие перистые облака. Защелкал клювом, кося ярким умным глазом и часто кивая головой.

Крау осторожно занес птицу в дом, посадил на стол. Ворон деловито прошел по столешнице, стуча по дереву здоровенными когтями и явно чего-то выжидая. Йожин отложил в сторону книгу, мастер Гарольд отвлекся от оружия. Приплелся даже изнывающий от жары и безделья Гунтер Швальбе. Рыжий между тем вытащил из переметной сумы кусок чистого полотна. Выбрав место посуше, аккуратно расстелил. Высыпал на ткань горсть камешков - полированной речной гальки, добавил десяток мелких монет и пуговиц, костяных и деревянных. Ворон, склонив голову на бок, как это умеют только птицы, внимательно наблюдал за манипуляциями хозяина выпуклым агатовым глазом.

- Гарк, - произнес Крау, и Швальбе не сразу понял, что бородатый обращается к птице.

Ворон Гарк ступил на полотно, поднимая лапы высоко и осторожно, словно купальщик, пробующий воду стопой. Примерившись, ухватил клювом монетку, затем другую. К отложенным монеткам, ворон придвинул четыре камешка. И часто-часто закивал.

- Все? - тихонько спросил Крау.

Птица замерла, словно в задумчивости.

- Колдовство, - прошептал Швальбе.

- Дрессировка, - тихо поправил Гарольд.

Гарк шевельнул крыльями и медленно, будто нехотя, выбрал самую большую пуговицу и положил в центр получившейся кучки безделушек. Снова махнул крыльями, словно щеголь, отряхивающий с плаща капли дождя, и с видом честно выполненного долга шагнул на руку хозяина.

- Спасибо тебе огромное! - осторожно, кончиком пальца рыжий погладил птицу по голове. Та переложила голову на другую сторону и отрывисто каркнула.

Ландскнехта поразило, сколь вежлив наемник с бессловесной птицей. Впрочем, отнюдь не бессловесной... Похоже, для Крау и Гарольда странная пантомима была преисполнена вполне определенного смысла.

- Тоже такого хочу, - пробормотал Гунтер.

- Легко, - отозвался Крау, не оборачиваясь и все так же продолжая поглаживать ворона. - Всего каких-нибудь лет триста повыводи породу, и получишь такого же.