Читаем Дети гламурного рая полностью

Какие-то чуть ли не домашние животные время от времени оспаривают меня в Интернете или в газетах. Оспаривать меня может разве что только тот, кто слушал, сидя в клетке, как я, свое обвинение, читаемое двумя государственными обвинителями. Статью за статьей. А я за ними в тетрадке аккуратно помечал. По 205-й статье приговорить к 10 годам, по 208-й — к 4 годам, по 222-й статье, часть 3-я, — к 8 годам и, чтоб жизнь медом не казалась, еще по 208-й — к 3 годам. Итого: 25 лет. Но, принимая во внимание наличие престарелых родителей и возраст подсудимого, прошу приговорить Савенко Эдуарда Вениаминовича… к 14 годам строгого режима. Два рабочих дня читали прокуроры Вербин и Бондарев. Кто такого в свой адрес не слышал — закрыть грязные рты! Два месяца после этой речи я сидел и ждал приговора. А в день приговора, наблюдательный, я видел, как вонзил свои ногти глубоко в мякоть другой руки адвокат Беляк, переживая. Он спиной к нашей клетке стоял. И как по мере чтения приговора он вынимал ногти из мякоти.

Это я к тому, что я имею право на устрицы. И на белое вино. И на бессмертие, приличествующее человеку моего калибра. В моей жизни присутствовал и присутствует подлинный трагизм, поэтому я, по сути дела, имею право на все. Я знал людей, ушедших затем в ночь пожизненного заключения. На моих руках до сих пор теплая беззащитность их рук. Командир, убеждавший меня под Сараево надеть военное пальто «от снайпера», упал от пули этого снайпера и не встал. Я помню его. Мы несли его потом, пригибаясь, на военном пальто, которое я так и не надел. Округ «Вотоща» наградил меня именным пистолетом в 1992 году. Вручали торжественно все офицеры. Наградной лист храню до сих пор. С печатью, с номером пистолета, все как полагается. Пистолет этот я имел при себе и в свою третью сербскую войну в Книнской Крайне в 1993 году. Возвращаясь через все Балканы по землям Герцеговины, занятой враждебными войсками (КПП и проверки документов у каждого населенного пункта), в автомобиле японского журналиста, я упрямо вез в глубине сумки этот дарственный пистолет. Несмотря на то, что на каждом КПП первым вопросом был: «Имеете оружие?» — я невинно отвечал, что не имею. Меня спокойно могли расстрелять, отведя к куче камней (там везде горы). Но я всегда был безрассуден. И я довез мой пистолет до Белграда. Чтобы оспаривать меня, нужно как минимум быть столь же безрассудным.

Закончу на несколько грустной, но величественной ноте. Я теперь часто повторяю следующие строки Лермонтова:

С тех пор как вечный судияМне дал всеведенье пророка,В очах людей читаю яСтраницы злобы и порока.Провозглашать я стал любвиИ правды чистые ученья:В меня все ближние моиБросали бешено каменья…

По этим строкам можно прийти к выводу, что и я не жаловал моих современников. Так оно и есть. Начал за здравие, а кончил за упокой.

Вещи

Точнее определить их как «предметы». Те предметы, которые у меня были до тюрьмы, в большинстве своем пропали. Иногда я их ищу, забыв, что они пропали. Однако кое-какие остались. Оглядываюсь в своем кабинете. Вот на черном офисном кресле (куплено в «Икее» в 2003 году) лежит черная рубашка. С этикеткой Giorgio Fellini Collection. Две пуговицы у нее раскололись, так как она почтенного возраста, ей лет двадцать. Купила мне эту рубашку в конце восьмидесятых в Париже моя подруга и жена Наташа Медведева. Наташи уже нет, а рубашка жива, и я ее время от времени надеваю. Вещи сплошь и рядом переживают людей, к нашему отчаянию.

А вот на книжной полке (поворот головы от стола влево) последняя моя фотография с девушкой Настей. Я сижу на табурете, а она стоит, малютка, за моим плечом. «23 октября 2003 года» — обозначено на обороте, стояла первая моя осень вне тюрьмы на свободе. Мы не могли знать, что фотография последняя, других вместе не будет.

Под фотографией — срез скелета (позвоночник и три отходящие плоскости — кости) какой-то огромной рыбы. Подарен мне Еленой Боровской, она сейчас сидит в Московской женской тюрьме по лживому обвинению в избиении 13 апреля 2006 года у Таганского суда напавших на меня мерзавцев, сидит, так же как и шесть других товарищей. Этот срез кости Елена привезла из Абхазии. Она очень красивая девушка, она девушка-герой.

Рядом с костью — кремневый серповидный нож. Материал — кремень дымчатый, просвечивающий по краям. Возраст — пять тысяч лет. Найден на северо-западе Тверской области, на границе с Псковской. Длина — 13,6 сантиметра. С обеих сторон — характерный зеркальный блеск, значит, что нож использовался как серп. В коллекции губернатора Калифорнии Арнольда Шварценеггера два подобных ножа. Они — редкость, это изделия позднего неолита.

Перейти на страницу:

Все книги серии Le Temps des Modes

Похожие книги

Оптимистка (ЛП)
Оптимистка (ЛП)

Секреты. Они есть у каждого. Большие и маленькие. Иногда раскрытие секретов исцеляет, А иногда губит. Жизнь Кейт Седжвик никак нельзя назвать обычной. Она пережила тяжелые испытания и трагедию, но не смотря на это сохранила веселость и жизнерадостность. (Вот почему лучший друг Гас называет ее Оптимисткой). Кейт - волевая, забавная, умная и музыкально одаренная девушка. Она никогда не верила в любовь. Поэтому, когда Кейт покидает Сан Диего для учебы в колледже, в маленьком городке Грант в Миннесоте, меньше всего она ожидает влюбиться в Келлера Бэнкса. Их тянет друг к другу. Но у обоих есть причины сопротивляться этому. У обоих есть секреты. Иногда раскрытие секретов исцеляет, А иногда губит.

Ким Холден , КНИГОЗАВИСИМЫЕ Группа , Холден Ким

Современные любовные романы / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза / Романы