Дети горькой воды

С этими словами Коул Каст явно направился к выходу из кабинета, Росс услышал его шаги и отошёл в сторону. Каст вышел, хлопнув дверью. Увидев Росса, он остановился.

– Вы в этом замешаны? – спросил он.

– Увы, да, – ответил Росс.

– Я благодарен вам за прошлый раз, но…

– По вине вашей супруги в тюрьме сидит мой друг. Сейчас мне надо было арестовать её, либо позволить ему безвинно пострадать. Сами понимаете, что я выбрал.

– Вы умный человек, – проговорил Коул. – Вы же знаете, что я уже не люблю Мадлен. Вы понимаете, почему я защищаю её?

– Думаю, что да. Она угроза для вас.

– И что же мне делать?

– Вам решать. Не мне.

– Вы правы, – задумчиво произнёс Каст и пошёл по коридору.

Проводив его взглядом, Росс зашёл в кабинет шерифа.

– Уже слышали? – спросил Николсон.

– Да, – ответил Росс. – Ваше общение было слишком громким. Я рад, что Мадлен удалось арестовать.

– Да, дело почти закончено, – сказал шериф. – Но я не могу предположить реакцию губернатора. И знаете, что меня пугает, Росс? Мадлен ведь как его личный секретарь, может знать много лишнего не только о своём муже, но и самом губернаторе.

– Скажите, господин Николсон, по закону вы сейчас ведь должны освободить Филиппа, так?

– Так.

– Тогда сделайте это. А Мадлен… неужели вы думаете, что губернатор позволит себя шантажировать? Виктор Каст кажется мне несколько иным человеком. А вам?

– Я прикажу выпустить Эскота, – ответил шериф. – Можете сами его забрать из камеры.

– Благодарю, – улыбнулся Росс.

Получив у Николсона соответствующую бумагу, он направился к камерам предварительного заключения. Предъявив приказ тюремщику, Росс остался ждать у выхода. Он увидел Филиппа, идущего по коридору, минуты через три. Тот, заметив Росса, ускорил шаг. Подойдя ближе и широко улыбнувшись, Эскот обнял его.

– Поздравляю, – проговорил Росс. – Ты свободен.

– Спасибо, – ответил Филипп.

– Идём домой?

– Да, я очень хочу принять ванну и поесть по-человечески. Мне уже кажется, что я весь пропах какой-то затхлостью.

– Есть немного, – усмехнулся Росс.

– Вот видишь! – воскликнул Филипп. – Фу. Так что скорее в «Элизиум» и в ванну!

По пути домой Росс рассказал Эскоту обо всём, что произошло за минувшие сутки. Внимательно выслушав друга, Филипп проговорил:

– Николсон ведь прав. Мадлен – угроза не только для брата губернатора, но и для него самого.

– И что, ты думаешь, сделают братья Каст? – спросил Росс.

– Честно?

– Конечно.

– Избавятся от Мадлен. Наш губернатор, может, и порядочный человек, но его пост, его должность заставляют играть по несколько иным правилам. Занимать это кресло, не поскупившись принципами, невозможно. Ты же сам это понимаешь.

– Понимаю. И согласен с тобой.

В «Элизиуме» Кейлин радостно бросилась на шею Филиппу и, поморщившись, проговорила:

– Тебе срочно надо помыться.

– Сам знаю, – обиженно пробурчал Филипп и пошёл наверх.

– Ура, – сказала Кейлин, глядя на Росса.

– Ура, – улыбнулся Росс.

– Неужели всё закончилось?

– Почти. Неизвестно, что будет с Мадлен. Но я верю в то, что губернатор и Николсон не допустят ложных обвинений против Филиппа сейчас, когда есть все улики против Мадлен.

– А как Фил пережил это? – спросила Кейлин. – Сейчас по нему, конечно, ничего не заметно, но он слишком часто играет.

– Боюсь, что это ожидание в камере ещё аукнется, – ответил Росс. – Но он на свободе. Он дома. И он сильный.

– Сильный, – согласилась Кейлин. – И сейчас плачет в ванной.

– Он справится. В конце концов, у него есть мы.

Эпилог

Барабаны отбивали ритм, им вторили флейты, подхватывая их дыхание и унося мелодию ввысь, к макушкам кипарисов. Девушки танцевали по кругу, их яркие одежды словно сияли на солнце. У каждой на груди висел медальон, сделанный из ороскуро. Кейлин с детства любила этот праздник, и ей было радостно, что она снова была в Тиере в этот день. Она сидела в траве и с упоением наблюдала за танцем в честь священного плода.

– Красиво, – проговорил сидевший рядом Филипп.

– Я однажды тоже принимала участие в этом танце, – сказала Кейлин.

– Я бы посмотрел, – улыбнулся Эскот.

– Уже не выйдет, – усмехнулась амарга. – Я слишком старая для этого танца.

– А по тебе и не скажешь. Ты не выглядишь намного старше тех девушек.

– Я не только по возрасту не подхожу. Я уже в принципе не подхожу.

– Подожди… Ты намекаешь на то, что все танцующие – девственницы?

– Да, это древняя традиция.

– А кто-то проверяет?

– Прекрати пошлить, Фил!

– Ладно, молчу, – рассмеялся Эскот.

– Кейлин! – амарга услышала голос Росса и обернулась. – Я очень хочу горячей горькой воды, – сказал он. – Может, угостишь уже?

– Где же я её приготовлю? – спросила Кейлин. – В хижине за кладбищем? Оттуда музыки не слышно.

– У моей мамы.

– Ну, хорошо, идём.

– Я тоже хочу горькую воду, – подхватил Филипп, вставая. Кейлин заметила, что Росс бросил на него недовольный взгляд, но не придала этому значения. По дороге к дому Айко они встретили помощника судьи Моки.

– У меня есть новости из города, – сказал он. – Знакомый сыщик сообщил.

– И что за новости? – поинтересовался Росс.