Дети Горного Клана

- Или ты докажешь, что не являешься куском того, что не тонет, пацан! И сделать это нужно прямо сейчас!

- Что ты имеешь в виду? - голос Рика дрогнул: он уже понял, о чём говорит Шустрый, но не смог до конца это осознать.

Тот улыбнулся, но на этот раз его улыбка была похожа на оскал.

- Бейся или умри, малец!

И Шустрый, схватив Рика за шкирку, перебросил мальчика через забор, крикнув:

- Не подведи! Я на тебя поставил!

ГЛАВА 2

Ноги уже давно перестали чувствовать боль от постоянно вгрызающихся в пятки острых камней и от изнурительных ежедневных переходов. Они уже привыкли к ней. Да и не только ноги...

Вран облизал пересохшие за день пути губы и с ненавистью посмотрел на вырезанный на груди знак. А затем взгляд его скользнул по другим знакам, что были вырезаны на руках, животе и ногах... Проклятый маг! Проклятое маговское племя!

Нанятый магами караван шёл уже второй месяц. И за это время многое успело произойти.

Как выяснилось, мага, что купил Врана, звали Сагер, и странность подобного имени, как он позже узнал, обуславливалась тем, что у магов отбирали имена по праву рождения, одаривая их именем одного из Пожирателей, что записаны в Храмовую Книгу. Но подобное было абсолютно не важно, поскольку Сагер не признавал никакого обращения к собственной персоне, кроме как господин. И после длительных сеансов по выбиванию дури из раба, Вран, стиснув зубы, всё-таки стал называть его "господин". И, несмотря на то, что он ежедневно корил себя за слабость, вряд ли у него был иной выход, чтобы избавиться от вездесущей боли. А той было в достатке...

Вран не сразу понял, зачем нужен был тот знак на груди, что вырезал на нём Сагер в первые секунды их знакомства. И постоянно удивлялся, видя похожие знаки на груди у других рабов, что были куплены караваном. Понимание пришло к нему позже, в первый день, когда он попытался бежать. Юноша не успел пробежать и сотни метров, как вдруг всё внутри как будто искривилось и вздыбилось, отдавшись в голове приступом уже знакомой ему Боли. Вран катался по земле и стонал, обхватив тело дрожавшими руками до тех пор, пока Сагер не подошёл к нему и, склонившись, сурово произнёс:

- Попытаешься провернуть подобное ещё раз - будет хуже.

Но он пытался каждый день. Разумеется, безрезультатно, и всегда эти попытки заканчивались одним и тем же: стоном и катанием по земле.

Этот знак был чем-то вроде ошейника с вплетённой в него магией, которая срабатывала тогда, когда этого захочет господин. А хотел он этого всякий раз, когда считал, что раб не так посмотрел в его сторону, когда тот пытался бежать, или просто нерасторопно выполнял его поручения. Никто не заковывал их в цепи, никто не связывал верёвками, не приставлял охраны. А зачем? Когда лучшей охраной и была магия...

Но одним "ошейником" дело не закончилось. Сагер купил не только Врана. Он обзавёлся многими рабами, в том числе и многочисленными рангунами, среди которых Вран не без радости обнаружил Кота. И если человек был счастлив встретить своего друга, то рангун если и был рад, то нисколько этого не показывал, а причина подобного поведения выяснилась, когда Вран наконец сумел его разговорить. Рангуны вообще были народом рассудительным и умеющим думать, что среди человеческого рода встречается отнюдь не так часто. И Кот поделился с другом своими мыслями во время одной из стоянок, когда их послали в палатку за вином:

- Ты видел, человек, сколько магов в этом караване?

- Ну... - постарался припомнить Вран. - Около дюжины?

- Пятнадцать, если быть точным. Учись запоминать как можно больше, это есть хороший урок на будущее. Но не сие есть суть. А сколько тут рабов? Если не считать наёмников, кучеров и других, что служат на благо каравана? Примерно сотня, друг Вран! И что оное означает?

- Что? - наморщил лоб Вран, и Кот недовольно зашипел, оскорблённый глупостью того, кто звался его другом.

- А оное означает, что на каждого мага приходится примерно по шесть - семь рабов. Конечно, плюс-минус, но... на какие нужды им столько? Я долго ломать над этим голову, пока не заметить, что некоторые рабы стали исчезать в палатках магов и... не выходить оттуда. И мне было невдомёк, что там с ними происходило, пока пару дней назад... не настал мой черёд. Этот Сагер чудовище, Вран. Он намного страшнее даже самых опасных тварей лесов. Те не причиняют боли по какой-то неясной прихоти. Они убивают, и только. Да и то потому, что их влести жажда крови, их такими создали Боги, а тут... Это никак нельзя оправдать, друг Вран!

- Что он сделал? - голос Врана стал до неузнаваемости глухим и жёстким, он совершенно позабыл про вино, что ему нужно было доставить, и внимательно смотрел в глаза Кота, словно пытался найти в них ответ.

Рангун вздохнул и вытянул шею так, что натянулись мышцы, немного разошлась в стороны шерсть, и Вран, приглядевшись, увидел выжженный на шее Кота знак, так похожий на тот, что украшал его собственную грудь, но немного другой, с каким-то иным, более замысловатым узором.

- Что это?