Дети Горного Клана

"Значит, выбрал самого слабого, и еду у него забираешь", - хмыкнул про себя горец, и после занятий, когда все с подгибающимися ногами потащились спать, подозвал к себе паренька с синяком и некоторое время что-то объяснял, размахивая руками. Страж Дороги Невзгод, затаившись за трубой одной из крыш, внимательно и с интересом слушал, отметив про себя, что парнишка действительно советовал дельные вещи.

- А если он тебя так, то ты - вот так! Захват, в сторону, и плевать на разницу в массе! Завалишь - как пить дать! - закончил Рик и хлопнул словно ожившего мальчика по плечу: - Давай, топай. И пусть только завтра этот задира придёт сытый и довольный!

Следующей ночью задира не был ни сытым, ни довольным. Постоянно держался за повреждённую руку, и на вопрос "Что случилось?" с досадой буркал: "Упал!". Но в ту ночь он занимался на странность одухотворённо, без жалости к себе, и впервые получил честно заработанную порцию еды...

Так в течение нескольких недель проходил почти каждый день Рика и каждая ночь: весь день был отдан учёбе с Шустрым, где последний гонял его до последнего пота по Дороге Невзгод, обучая вскрытию замков, бесшумному шагу и способности затаиться так, что тебя заметят лишь когда уткнутся самым носом - и то не факт - а ночью Рик проделывал всё то же с остатком, наплевав на сон. Способности спать по два-три часа в сутки и высыпаться Шустрый тоже успел его научить, ибо в их профессии это было чуть ли не жизненно необходимо.

И при таком, казалось бы, плотном графике, Рик умудрялся заниматься саморазвитием, и то и дело постояльцы трактира, в котором он снял комнату на месяцы вперёд, жаловались на постоянный шум, исходящий ночью из комнаты их бессовестного соседа: словно что-то острое постоянно вгрызается в стену...

Но тратя почти все деньги на остаток, горец конечно же понимал, что ему самому ничего не останется. И что делать? Экономить на его подчинённых? Давать меньше еды? Нет. Никак нельзя. Ему нужны были сытые и сильные воины, а не кучка кое-как держащейся на ногах шпаны. Когда-то он прочитал в одной умной книжке не понятые им тогда, но дошедшие до сознания теперь слова: "выгодное вложение". Так вот, это его вложение было выгодным. Он точно знал. Не сейчас, не в этот самый момент, но всё, чего он лишается теперь, окупится в будущем - это он знал наверняка. И всё ж таки проблему с собственным содержанием надо было решать...

И Рик начал воровать.

В отличие от начинающих карманников и воров Рик успел много чему научиться у Шустрого, и помимо ловкости рук тот научил его ещё кое-чему, пожалуй, даже более значимому, а именно - выбирать места краж. Нужно не только найти людное место, но и знать, как правильно подступиться, ведь большое скопление народа лишь скроет твоё преступление. Толкнули тебя в такой толпе - ты и не поймёшь, что это был не просто толчок, и только что твой кошель перекочевал в руки карманнику, или споткнулся кто-то, схватившись за тебя как за опору - так не мудрено, толкнули, с кем не бывает. А потом ощупаешь себя, а ни кошеля, ни украшений...

Конечно, начав воровать, мальчик претерпел несколько неудач, когда его хватали за руки, уличив в воровстве. Тогда он лишь ловко выворачивал руку посчитавшего его за простого мальчишку-карманника прохожему и ловко скрывался в ближайшем переулке, быстро перемахивая через заборы и ограды, и уже через считанные секунды абсолютно скрываясь из виду. Но такие случаи были скорее исключением, нежели правилом: в основном всякое его воровство проходило успешно, уж что-что, а руки у горца оказались ловкими до невозможности. И Рик поступал мудро, не зажимая всё нажитое себе, а отдавая долю Широкому, так сказать, первую прибыль. Даже умудрился по чуть-чуть соблазнить деньгами и некоторых приближённых главаря, наладить кое-какие связи... Деньги вообще много чего могут, если вложить их в "правильные" руки.

А ещё он начал замечать, что всё реже и реже стал огрызаться на свою кличку. Всё реже стал сам себя называть Риком, и всё чаще - Клыкастым. Пока, наконец, не понял, что уже почти и не вспоминает своего прежнего имени, что Рик остался где-то там, позади, и теперь он не представлял себя никем иным, как Клыкастым. Клыкастый ежедневно вышибает из себя дух на Дороге Невзгод, Клыкастый обучает собственный остаток, Клыкастый ворует, Клыкастый даёт взятки... смог бы провернуть нечто подобное Рик? Да никогда!

В тот день, когда к нему пришло это осознание, он и стал Подмастерьем.

Клыкастый вильнул в знакомый переулок, привычно ориентируясь здесь ночью. И что это удумал Шустрый? Почти неделю после того разговора от него не было ни слуху, ни духу, мальчик уже начал было волноваться, пришлось самому тренироваться на Дороге и, между прочим, совершить кое-какие успехи - добраться до пресловутого Старшего Подмастерья. Вот только отмечал он это в трактире один, не с кем было поделиться радостью...