Дети Грозы

Светлый и сумеречная сидели в тени платанов и щелкали купленные на Чистом рынке орехи. Еще одно упражнение для начинающего мага: расколоть силовой нитью орех, не повредив ядрышка. Просто, казалось бы… Дайму орехи вовсе не мешали рассказывать всякую всячину. А Шу потихоньку поминала орочью матерь — слетевшиеся птицы чуть не лезли в руки за очередным раздавленным или разрезанным напополам орешком. Курлыканье и хлопанье крыльев в похолодевшем воздухе и облачные переливы светлой ауры навевали умиротворение, улыбка Дайма согревала. Это свидание казалось бы таким романтичным… если бы глава Тайной Канцелярии не рассказывал благовоспитанной юной принцессе о том, где и за какую сумму она может заказать убийство или похищение неприглянувшегося шера.

Единственное, о чем Шу жалела на этом бесподобном свидании, что не прихватила с собой блокнотик. Запомнить столько всего — очень, очень ценного и важного! — даже для мага разума казалось слишком сложной задачей. Зато идеи так и бурлили. А кроме того, Дайм обещал показать ей, как потрошить чужие головы, не вызывая у жертвы подозрений, а еще — как отводить глаза не всем скопом, а только отдельным личностям, и как…

А главное, Дайм натолкнул ее на несколько весьма перспективных мыслей и обещал помочь в отвлечении Рональда, пока Шу будет приручать Закатную башню.

Принцесса готова была расцеловать милейшего маркиза! Ей хотелось смеяться и петь, и прыгать наподобие щенка. Но едва Дайм проводил ее до дверей покоев, поцеловал на прощанье руку и откланялся до завтра, Шу свалилась без сил. Она уснула, позабыв снять подаренное кольцо и записать сотню умных мыслей в тетрадку, чтоб не пропали.

Глава 16. Бега

235 год. Третий день Праздника Каштанового цвета.

Суард.

Подарок Дайма пошел в дело тут же. Едва встав с постели, Шу вызвала лейтенанта Ахшеддина, вручила ему кольцо и отправила в Гильдию. Сама же задумалась о вечной проблеме — как добыть денег, много и быстро. Думала Шу за завтраком, благо повара не решились больше испытывать ее терпение.

Отрешенно покусывая что-то фруктово-хрустящее, Шу выводила вилкой на скатерти руны.

— Зачем мудрить? Его Величество обещал дать, сколько нужно, — предложила Баль, придирчиво выбирая самую красивую засахаренную фиалку.

— Его Величество скажет прислать счет в казначейство, — вздохнула Шу. — А если попросить наличными… хороша я буду! Дорогой папа, не дашь ли ты мне империалов двести, заплатить Гильдии убийц? — передразнила она сама себя.

— Спорим, ты не говорила Дукристу, что у тебя нет наличных?

— И не буду. Еще чего! Я принцесса или побирушка?

Порозовевшая Шу сжала губы и вонзила вилку в пирожное.

Стоило вспомнить улыбку Дайма, и тут же мысли о деньгах, Гильдии и прочей ерунде отошли на второй план. Шу хотелось бы думать, что Светлый приглашал ее на свидание потому, что оказался очарован умом и красотой юной принцессы, но… первый и единственный бал не оставил и следа от последних иллюзий относительно ее привлекательности. Что же касается ума — его-то как раз и хватало, чтобы понять всю глупость предположения: глава Тайной Канцелярии, светлый маг, всерьез заинтересовался необразованной девчонкой заурядной внешности и деревенского воспитания, со слабеньким магическим даром подозрительной окраски. Слава Светлой, что Дайм Дукрист не записал ее в помехи, а счел нужным очаровать и… И научить выживать в этом гадюшнике, под боком у сестры и Его Темности.

Не в характере Шу было страдать попусту. Вспоминая Дайма, она параллельно искала решение — и оно явилось шестеркой каменных коней.

— Баль! Одевайся, мы идем в город, — вынырнув из грустных размышлений, распорядилась Шу.

— К портнихе?

— И к ней тоже. Но сначала на ипподром.

Несколько мгновений Балуста недоуменно смотрела на подругу. Но Шу не собиралась ничего объяснять — она и сама пока не очень представляла, что и как будет делать. Дайм вчера не меньше трех раз сказал, что закон запрещает применение магии в скачках. Любым образом. И делать ставки магам не разрешается. Но ведь всегда можно найти способ! А разобраться, какая лошадь придет первой, она как-нибудь сумеет.

* * *

Вскоре из дворца вышли два молоденьких оруженосца. Они беседовали о совершенно неподобающих будущим воинам материях: фасоне утренних платьев, перчатках и шляпках. Через боковые ворота юноши прошли беспрепятственно, словно стражники их не видели вовсе, а затем направились в северную часть Старого города.

Утренний ипподром совсем не походил на вечерний. Толпа гудела, хаотично переливалась и бурлила, выплескивая из себя выжатых людей и поглощая все новых охочих до удачи. Шу толпа виделась разноцветьем в рыбацкой сети: чешуйки эмоций взблескивали и переливались, рыбки бились и хватали ртом воздух. Рыбки искрили эмоциями — азарт, страх, надежда, разочарование, злость, горе и радость плескались и перехлестывали с трибун на площадь. Холодное и колкое, трепещущее и сладкое… У принцессы немного закружилась голова с непривычки.