Дети Импульса

Десяток фо-ригийцев, поднятые ударной волной, мгновенно покинули царство живых. Дэму повезло чуть больше — наделенный силой лишь пригнулся к земле, уцепился за какие-то неровности и выдержал ураганный порыв.

Шрапнель осколков глухой дробью скользнула по броне и канула в забытье. Крылья горгулий погрузили реальность в мрак — норовили полоснуть лорда…

Дэм догнал одну из бестий прямым ударом — шипы на молоте резкой вспышкой превратились в клинья света, что на лету пронзили тварь.

— Сплотить ряды!

«Кому кричу?» — Дэм подавил толчок боли. Воля Т’хара даровала неудачных соратников — отряд, сформированный из вольных рекрутов, что гибли десятками, оголяя сектор.

— Я ктан… — прозвучал рядом задыхавшийся голос. — Мои бойцы…

Служивые прорывались к лорду сквозь дымовые полосы, стелившиеся над полем, и в тридцати процентах из ста оканчивали путь на лезвиях врага. Стремление похвально, исполнение — дерьмо. Алхимик активировал Силу… К полной неожиданности груэлльских бойцов враги стекли на землю голубоватыми оплывами — точно свечи, разметившие тропку, свободную от угрозы.

Удары пришлись Дэму в затылок и под правую лопатку.

— Формируем строй! — Ктан схватывал на лету. На крик откликнулись несколько разрозненных тридцаток.

Дэм облегченно выдохнул — в сектор, занятый тварями, лазурным клином врезался ладоржский отряд. Прежде чем упасть Алхимик разглядел примечательную во всех отношениях парочку. Высокий эльф с мраморно белым лицом и гном, в полной амуниции напоминавший невысокий вооруженный бункер, стоя бок о бок, встречали врага синхронными ударами мечей. Клинок дгора рубил Тварям конечности, а лезвие алькарийца считало головы.

«Помощь… Откуда?» — Дэм охнул. Где-то далеко, над морем тел и стали, к небу вознесся длинный язык пламени, украсивший реальность багровыми отсветами.

Спуур.

Инферно не чувствовал жара, хотя стоял в эпицентре огненной бури. Чернея углем, разбрасывая снопы искр и едкие клубы дыма, земля обращалась в пустыню — приют для одинокой фигуры, сотканной из багрянца.

От укусов боли в правом колене хотелось взвыть. Сломана нога? Пламенный доспех лишь частично погасил прямое попадание разряда. Равновесие, что сказка — только мечтать. И неизменным кошмаром — прибой из клацанья и оскалов.

Прикинув, насколько далеко вырвался за пределы фо-ригийского строя, Спуур болезненно усмехнулся, предвещая нападавшим много неприятностей, и замкнул контуры спектрального призыва. Сила ударила радиальным костром, что пожрал тварей, не успевших отступить. Доспехи чуть померкли.

Инферно устало оперся на Фарлах — Звездное Пламя — изюминку оружейной коллекции. С клинка стекали огненные ручейки… Энергия в минус. Направить бы бэрги на раненную ногу, да уж больно неприглядная картина обозначилась за гранью пепелища.

Измазанные кровью демоны, хищно осклабились, вознося клинки над павшими солдатами. И отвлеклись на живое воплощение огня. Фарлах с шипением рассек горячий воздух. Багровой вспышкой протянул огненную плоскость, что наудачу подловила самых рьяных бестий.

Спуур перекинул бэрги на защиту и стремительным полетом меча встретил выживших утырков. Замелькали клыки и ошметки.

Димпа сбило с ног, броню терзали острия. Пламя отвечало — немилосердно жгло, плавило…

Хорошо бы немного помощи — Инферно мельком коснулся родного образа, с которым хоть на край Средоточия… Она — желаемое спасение.

Эдэя.

На нее надеялись. Кормчая привыкла — сила притягательна. Да еще красота — всегда приятно подсобить воплощению прекрасного. Она скользящим движением преодолела еще метра три. Рядом промелькнули стремительные лезвия, размытые тени… Голодные создания Тьмы, чей круг сомкнулся на редкость плотно. Еще немного и бросятся…

Ктан одной из тридцаток призывно махнул рукой, попутно всаживая копье под челюсть демона. В запасе несколько секунд.

Гнойные пасти жарко дыхнули смрадом.

Самое время преподнести. Кормчая тонко усмехнулась. Кольцо Силы на руке толкнулось переливом энергии — алыми цепочками вспыхнули готовые к реализации заклинания. А их наперечет…

Вскинув руку, Эдэя замкнула ключ подобранной формулы. Навстречу демонам рванулось кольцо нестерпимого сияния. Земля стала одноцветной — на долю секунды. Ни бугров, ни выемок — ровная плоскость, которая вскоре окрасится в черное.

Куски тварей превратили пространство в адскую душевую. Темная кровь, следуя траекториям рассеченной плоти, длинными бичами хлестнула равнину. Украсила почву, камни, тела… и отшатнувшуюся Эдэю. Волосы женщины превратились в слипшиеся темные пряди. Тонкие ручейки украсили лицо устрашающим орнаментом и стекли по броне. У войны хреновая роспись.

Не без изящества тряхнув головой, Эдэя убрала волосы назад. Мазнула ладонью по лбу… И увидела рядом фо-ригийцев. Солдаты, под яростным взглядом фиолетовых глаз, кои резко выделялись на лице, залитом мраком, объяснимо сдали назад.

— Отлично сделано, — рискнул высказаться ктан.