Дети индиго. 10 лет спустя

Ли: Мы с Джен вынуждены сообщить, что на этом часть «Говорят педагоги» завершается. Но к нам поступило так много материалов, что их хватит еще на несколько книг. Авторы, работы которых вы уже успели прочесть, прислали по нескольку статей! К нам поступило множество интереснейшей информации от педагогов со всего мира, и мы хотели бы выразить им свою признательность за их труд — особенно тем, чьи статьи за недостатком места нам не удалось включить в эту книгу.

Глава вторая. ИНДИГО ЗА РАБОТОЙ

О Господи, они уже работают! Ли Кэрролл

Мне хотелось бы приписать эту цитату кому-то очень важному, большому мудрецу, которого с почтением вспоминали бы грядущие поколения. Но увы, эти слова произнес я — Ли Кэрролл, когда до меня вдруг дошло, что Индиго стали влиять на мою профессиональную деятельность: я встречаю их везде, где бы ни оказался.

Мы с Джен много путешествуем, но пальму первенства в этом деле удерживаю все-таки я. У меня бывает по семь авиаперелетов в месяц, до пятидесяти встреч в Соединенных Штатах и около десяти за рубежом — порой в самых экзотических местах вроде Москвы или Латвии. Так что с годами я привык перемещаться между аэропортами. Я знаю, чего там можно ожидать, как вести себя с транспортными компаниями, как сделать путешествие максимально удобным и как заставить персонал обслужить меня на высшем уровне… все это было так, пока не появились Индиго.

А теперь я скажу несколько нелицеприятных слов, но, мне кажется, я это делаю всякий раз, когда зарабатываю на жизнь, рассказывая о тех странных изменениях, которые происходят в человеческой природе. Так что заранее приношу извинения за бестактность и отсутствие политкорректности, и все же: в тех компаниях, куда новые дети стали устраиваться на работу, резко упал уровень обслуживания. Видите ли, Индиго начисто лишены способности услуживать клиентам.

(И зачем я это написал? Вы ведь и сами это прекрасно знаете, верно?)

Они просто не желают никого обслуживать

Индиго принимают мои заказы, стоя за кассами ресторанов быстрого обслуживания, они пытаются обслужить меня в гостиницах и мотелях (в гостиницах им почему-то поручают работу консьержей и портье!), они изображают официантов в ресторанах и берутся за другую работу, связанную с обслуживанием. Работодателям, взявшим их на такие должности, попросту невдомек, что они наняли людей, которым и в голову не приходит, что им следует идти по стопам своих предшественников, осваивая науку «обслуживать с улыбкой».

Я вовсе не собираюсь выдвигать обвинения против Индиго, я просто констатирую факт! Эти дети пришли в наш мир не для того, чтобы заниматься такой работой, она попросту им не подходит. В сущности, они и не подозревают о том, что эта работа не для них. Единственное, что они знают, — их частенько увольняют за… ну, скажем… «недостаточное усердие». На самом же деле, они отличаются «отсутствием всякого желания выполнять работу, связанную с обслуживанием клиентов». Когда им объясняют, в чем дело, они отказываются в это поверить.

Вы хотите, чтобы я врал, перестал быть самим собой, чтоб я притворялся, будто мне нравится обстановка и сотрудники, чтоб я лебезил перед людьми, которые этого не заслуживают, чистил туалеты с радостной улыбкой на лице, не спорил с клиентами, даже если они круглые идиоты, и делал все это быстро и расторопно? — спрашивает Индиго.

Да, именно этого мы и хотим! — отвечает им начальник. — Другие до тебя так и делали. Такая у тебя работа!

— И не подумаю! — отвечает Индиго.

Они тут же увольняются и отправляются на поиски нового места, где повторится то же самое.

Вы не представляете, сколько раз я приезжал в какой-нибудь город после одиннадцати вечера и пытался устроиться в гостиницу. Ко мне выходил портье, у которого на лбу было написано «Индиго» (во всяком случае, я читал эту надпись). Я держу два чемодана, проектор и пальто (в зубах). Только что я с трудом протиснулся в вестибюль гостиницы через тяжеленные двойные двери. Даже в самых лучших гостиницах при аэропортах редко бывают автоматические двери. Да, странно… И вот я стою перед единственным звеном, связующим меня и президента гостиничной сети. Этот молодой человек мало напоминает услужливых портье, обитавших в гостиницах в былые годы, и не слишком тянет на «лицо компании».

Так и хочется спросить: «Что с вашими волосами?»

И добавить: «Ого, а как в вашу губу попал этот кусок металла? Вам не тяжело есть спагетти?» Я всегда хотел задать этот вопрос… и еще один — о том, как с этой штукой можно целоваться, не зацепившись. Но все эти оценочные суждения я оставляю при себе. Ведь в моей молодости тоже было множество подобных штучек. Но есть одна разница: по окончании колледжа мы расставались со своими розово-зелеными косичками и длинными бакенбардами и ни за что не осмелились бы явиться в таком виде на собеседование в банк.

«Ого… а что это за белые макаронины свисают из ваших ушей? Вы слушаете репортаж с бейсбольного матча?»