Габаль с плачем побежал к матери, а Хонсьяру тем временем принялся отвязывать Гаджу. Он уже вывел его из хлева, когда выскочил Габаль и, бросившись к буйволу, стал обнимать его, гладить его бока. Гаджу был уже намного выше своего маленького друга, и ручонка Габаля не могла дотянуться до его спины. Кося глазом на Габаля, он послушно наклонил шею, принимая ласку малыша.
— Они тебя убивать ведут, братец! — горько рыдал Габаль.
Слезы ребенка растрогали даже стражников.
— Да ты не плачь, мы не собираемся убивать его. Мы его к себе жить берем, — улыбаясь, сказал один из них.
— Обманываешь!
— Сущая правда!
В душе ребенка затеплилась надежда.
— Правда? — спросил он, вытирая слезы.
— Конечно! Он немного поживет у нас, и мы его будем очень хорошо кормить.
— А когда ты приведешь его обратно? — спросил Габаль у отца, которому всегда так верил.
Хонсьяру ничего не ответил, словно и не слышал вопроса сына.
Габаль на прощание еще раз погладил буйвола, и отец двинулся со двора, ведя Гаджу на веревке.
А вечером друзья Габаля, деревенские ребятишки, прибежали с новостью:
— В Ти́хри нынче сам махараджа приехал. Дашахару здесь праздновать будет, жертву богине Дурге приносить. Вашего Гаджу туда повели. Теперь он уже не вернется назад… и не жди!..
Хонсьяру пришел из Тихри уже к ночи и печально сообщил жене, что за Гаджу ему дали всего лишь тридцать рупий.
— За одно масло выручили бы больше!.. — сердито заметила жена. — Не послушал меня тогда…
— Что делать? Ошибка вышла, — тяжело вздохнул Хонсьяру.
Забившись в уголок, Габаль размышлял: «Теперь, наверное, моему Гаджу разные сны снятся. Приходит к нему во сне какой-то человек и говорит, что поведут его завтра на убой и чтобы он, боже сохрани, не плакал и не убегал, а то богиня Дурга рассердится и плохо ему будет. Чтобы завтра, как только поднесут ему поднос с кашей из риса и гороха, он сразу же опустил голову, подставляя шею под шашку махараджи… Потом в храме будут поклоняться ему… нет, не ему, а богине Дурге… Ему-то ведь уже отрубят голову».
Габаль вздрогнул: отрубят голову! Голову, которую он обнимал еще утром, голову его Гаджу, его младшего брата…
Никто в доме в этот день не притронулся к пище.
Перед сном Габаль подошел к матери и, глядя куда-то в сторону, дрожащим голосом спросил:
— Мама, ты тогда ночью говорила, что Гаджу надо напоить простоквашей и он сам подохнет. Почему ты этого не сделала?.. Почему?..
— Как же сильно ты его любишь, сыночек! — глухо сказала мать и вдруг расплакалась, хотя к бедному буйволу она, собственно, не испытывала большой жалости.
ПИСАТЕЛИ ХИНДИ О ДЕТЯХ СВОЕЙ СТРАНЫ
Основными из многочисленных живых языков современной Индии являются асса́мский, бе́нга́льский, гуджара́тский, ка́ннара, малаяла́м, мара́тхский, о́рия, пенджа́бский, тами́льский, те́лугу, хи́нди и урду́. На каждом из них имеется обширная литература. Следовательно, то, что обычно называют «индийской литературой», — это совокупность многих литератур.
В сборнике, который вы прочли, представлены рассказы лишь одной из литератур современной Индии — литературы хинди. Язык хинди — это один из группы родственных языков Северной Индии, на котором говорит до ста пятидесяти миллионов человек. Громадная территория, население которой говорит на хинди, охватывает большую часть Северной Индии: долину Ганга, Раджастан и Центральную Индию — от Гуджарата на западе до Бенгалии на востоке. Территория хинди — это область многих диалектов и говоров, которые весьма отличаются один от другого.
Хинди занимает особое положение среди остальных языков Индии: в 1950 году он провозглашен государственным языком Республики Индии.
Современный роман зародился в литературе хинди около восьмидесяти лет назад, а рассказ — еще позже, в начале XX столетия. Однако за полстолетие своего развития рассказ стал популярным жанром, давшим литературе хинди много писателей — мастеров короткого рассказа, имена которых известны не только индийскому читателю, но и за пределами Индии.