Дети иного мира

Перед побегом Агенор внимательно скопировал себе описания и тех мест, по которым предстояло идти до тумана, и земель, которые присвоил себе Орден. До сих пор всё совпадало. А вот за Стеной… Здесь совсем не было леса, сплошь заброшенные поля. Впрочем, это ещё можно было объяснить, как и людей, которых Агенор почуял где-то на юго-западе. Вряд ли магистрам нравится ходить в шкурах и питаться одним мясом — а делать всё только магией или заменять поголовно слуг и крестьян выращенными кадаврами наверняка расточительно даже для великих чародеев. Наверняка там, вдалеке, деревни — а тут поля как это их… «отдыхают под паром»? Но как объяснить, зачем тогда строить широкую дорогу, покрывать её то ли смолой, то ли расплавленным камнем и заканчивать в глубине Стены?! И почему вокруг не чувствуется вообще никаких магических эманаций, словно никаких чародеев здесь нет?

Через две с половиной стадии встретилось новое чудо. Поначалу всё было знакомо: пошли дома предместий, пусть и брошенные. Хотя слобода, через которую шли беглецы, явно принадлежала людям очень зажиточным: дома сплошь из кирпича, в каждое окно вставлены стёкла. «Если колдуны не нашли способ удешевить выделку, — мелькнула ехидная мысль. — Тогда здесь жила обычная прислуга. Пока что-то со всеми не случилось». На ходу заглянули было сквозь окна в пару домов — скелетов нет. Выглядело так, будто люди просто бросили дома и сбежали. Затем предместья закончились и парень с девушкой застыли в изумлении и восхищении: десятки огромных башен, сорок локтей в высоту, а некоторые — даже шестьдесят. И окна, тысячи окон, отражающих свет солнца, которое спешило на отдых в сторону… Запада?! Между башнями землю покрывал всё тот же непонятный камень-смола, ни единого просвета. Лишь изредка мелькнёт зелень редкого дерева или одинокого пятачка травы.

Это было невероятно, невозможно — и тоже дышало пустотой. Покинуто, словно тут… Когда первое очарование прошло, взгляд стал находить всё больше разрушений. Вон в той башне стёкла выбиты почти на треть, а вон там земляной камень дороги обрывается в воронку, и стена рядом посечена. Чуть дальше одна из башен вообще разрушена до основания. Какое же заклятие надо использовать, чтобы превратить огромное здание в груду кирпича? То тут, то там в проходах лежали останки карет — скелетов лошадей не было, видимо, постарались падальщики и время — но железные остовы, иные просто разбитые, иные ещё и обгорелые, попадались не так уж и редко. Здесь воевали? И почему победитель не оставил город себе, а тоже ушёл?

Первой получила ответ Эйнире. Девушку никогда не тренировали, и врождённые способности гвенъя отказали первой у неё. Следом магия погасла и в Агеноре, а затем один за другим потухли все артефакты и амулеты. Только вот перед тем, как уснуть, оберег Эйнире поднял тревогу. За Стену проникли Наказующие. На несколько мгновений вспыхнула досада на Эбрела. Поманил и бросил в двух шагах от успеха, небесный хозяин удачи любит вот так издеваться над смертными. Почти сразу беглецы взяли себя в руки — рыжий покровитель обманщиков всегда оставляет возможность спастись даже в самых безвыходных ситуациях. Надо лишь увидеть этот шанс. Чудеса и загадки мёртвого города были забыты. Магия скоро откажет и у Наказующих. Если за ночь беглецов не найдут обычными способами, завтра можно попытаться уйти дальше. А там, если повезёт, всё же успеть до гор. Воду дети полуночи не любят, она отбивает нюх. Переправиться через реку и найти укрытие.

Они почти смогли, почти добрались до воды, когда словно из ниоткуда выскочили два десятка воинов в необычных доспехах и схватили беглецов. Агенор был в отчаянии: Эбрелл и в самом деле от них отвернулся! Хуже всего — попались всего лишь люди, к тому же они не знали ни одного языка. Да, Наказующих можно убить и обычной сталью… С ножами и арбалетами — а ничего другого у стражников не было — против десятка детей ночи не устоять. Тут и в полном вооружении надо не меньше полусотни, а этих всего два десятка. Дальше стражники сообщили о своей находке и явно получили приказ ждать. Выбрали удобное место. Судя по всему, когда-то здесь располагалась дешёвая харчевня: до сих пор чувствительный нос гвенъя чуял застарелый запах перекалённого масла и плохой еды. Рассыпали снаружи порошок — наверняка, чтобы отбить нюх у собак, Агенор про такое читал. Вот только Наказующих не обманешь, они всё равно почуют. С тоскливой обречённостью парень с девушкой позволили отвести себя в самую дальнюю комнату в глубине харчевни и сели в углу дожидаться смерти…

…Оторопь у капитана прошла быстро. Если непонятно откуда взявшиеся «эльфы» бегут — значит, их преследуют. Журавлёв приказал радисту:

— Ник, центру — у нас альфа-прима, — боец сначала отстучал сигнал и только потом вздрогнул. Сообразил, что произошло. — И пусть коробочка спешит к нам, — дальше капитан обратился к бойцам: — Мужики, кто местный? Нужна точка во дворах, чтобы не выкурили. Есть нехорошее чувство, что кто-то этих двоих гонит. Вон как нервничают и по сторонам оглядываются.