Дети Ирия. Ладомира

— Всё — теперь я снова Ладомира! Зельмы больше нет!

Вульф удивлённо спросил:

— Мама, разве у тебя два имени?

— Да, сынок, также как и у тебя. Твоё настоящее имя Мечеслав!

Мальчик удивился.

— Мечеслав? На языке венедов, которому ты меня учила, это означает славный мечом или доблестный воин.

— Всё правильно сынок, ты — будущий доблестный воин. — Подтвердила женщина. — А теперь отправимся в путь.

Ладомира села в седло и пятками пришпорила коня. Ей хотелось поскорее покинуть земли саксонцев. Впереди её ждала неизвестность…

Фетсак спокойно ступал по земле, неся на своей спине ценную ношу, — Ладомиру и Мечеслава. До слуха женщины донёсся звон церковный колоколов, возвестивший о повечерии[94].

«Рассвет ещё не скоро… — подумала Ладомира и успокоилась. — Куда мне ехать?.. Старгард наверняка осаждён фон Линсбургом… Может лесами отправиться в Щецин?.. Денег хватит, чтобы обзавестись хозяйством, а там буду уповать на помощь Матери Сыра-Земли…»

Мечеслав, утомлённый приключением, заснул, прижавшись к матери. Женщина невольно перебирала в памяти годы, проведённые в Хаммабурге. И уже в который раз пыталась разобраться в своих чувствах. Перед глазами стоял образ Фридриха фон Хогерфеста…

Неожиданно женщина поняла: всё в прошлом. Она, наконец, свободна. Чувство лёгкости наполнило её душу, и она потихоньку запела песню, которую в далёком детстве слышала от матери.

Покуда Фетсак неспешно пробирался сквозь лес, стая волколаков во главе с матёрым вожаком неумолимо приближалась к Анвельтбургу, новой саксонской колонии на земле венедов.

Тем временем, ни о чём не подозревавшая Ладомира, продолжая напевать, правила Фетсаком. До колонии оставалось ещё немного. Там, где она намеревалась выехать из леса, минуя Анвельтбург, проходила граница между славянскими и саксонскими землями. И под покровом ночи дозорные со сторожевых башен её не заметят.

Женщина услыхала запах человеческого жилья — саксонская колония осталась в стороне. Она уверенной рукой направила Фетсака к тракту, ведшему уже в направлении Старгарда, — лес расступился. Фетсак ступил на сухую грунтовую дорогу. Женщина намеревалась передвигаться по нему до рассвета, а затем, завидев силы ландкомтура фон Линсбурга, снова скрыться в лесах. И далее пробираться к Щецину, куда крестоносцы ещё не добрались.

Пройдя немного, Фетсак встал, навострил уши и захрапел.

Ладомира пятками ударила его по бокам.

— Вперёд, Фетсак! Вперёд! Ну что же ты встал?!

Конь недовольно фыркнул, мотнул головой.

Неожиданно раздался вой волков — Фетсак громко заржал и рванул вперёд. Ладомира цепко держала поводья правой рукой, левой же прижимая к себе спящего сына. От бешеной скачки мальчик проснулся.

— Мама… Мама… Что случилось?.. — недоумевал он.

— Не бойся, сынок… Это просто волки… Вперёд, Фетсак! Вперёд! — кричала насмерть перепуганная Ладомира, пытаясь уйти от погони.

Дальше события развивались, как в видении вёльфы Астрид.

Всадницу, чуть поодаль, вдоль кромки леса, преследовали волколаки. Среди них выделялся старый матёрый волколак с рваным правым ухом. Он, задыхаясь, тяжело бежал. Волколак собрал последние силы и совершил мощный прыжок на лошадь и сбил её с ног. Та завалилась на бок — женщина потеряла сознание, продолжая прижимать к себе сына.

Ребёнок освободился из цепких материнских объятий.

— Мама… Мама… Вставай… — всхлипывал перепуганный ребёнок, пытаясь растормошить мать и вытащить её из-под Фетсака. Но тщетно…

Матёрый волколак стоял чуть поодаль, словно чего-то выжидал. Мечеслав обнажил клинок и, выставив его перед собой, в страхе возопил, обращаясь к оборотню:

— Я убью тебя! Убью!

Однако волколак не спешил напасть на ребёнка. Неожиданно обезумевшая от страха лошадь нашла-таки в себе силы подняться и унести прочь бесчувственную женщину, зацепившуюся ногой за стремя.

— Мама! Мама! — кричал ей вслед мальчик.

Старый матёрый волколак с рваным ухом издал протяжный вой — ему тотчас ответили собраться, остававшиеся под покровом леса. Неожиданно матёрый оборотень прыгнул прямо на Мечеслава — выставленный вперёд клинок поразил зверя прямо в горло.

Волколак, издавая предсмертные хрипы, придавил мальчика к земле. Горячая кровь животного омыла человеческое дитя и попало ему в рот. Ребёнок жадно пил волчью кровь, словно пытаясь утолить многолетнюю жажду.

Волколаки снова издали дружный вой и всё стихло вокруг — Кнуд повёл их к Старгарду, где вот уже несколько дней кряду не стихало сражение. Волколаки решили не ввязываться в открытый бой — пять лет назад они понесли огромные потери при Велегоше, но действовать исподволь, молниеносными набегами терзая саксонцев.

Над поверженным матёрым волколаком пролетела невесть откуда взявшаяся серая кукша…

* * *

Маленькая кукша приземлилась на площадь у Чертога Ирия священного города Радогоша. Несколько мгновений спустя, вокруг птички заклубился серебристый туман, затем возникло свечение. Когда туман рассеялся — на площади стояла Сирин в облике женщины.