Дети Ирия. Ладомира

— Прошу вас, дорогие гости, в моё скромное жилище! — пригласил фон Линсбург. — Для вас уже приготовили комнаты и ванны.

Покуда гости «чистили пёрышки», Линсбург вместе с магистром пребывал в зале.

— Как вы находите мою племянницу, магистр? — поинтересовался Линсбург.

Хогерфест, блеснув очами, ответил:

— Я готов жениться на ней хоть сейчас!

Линсбург рассмеялся.

— Так в чём же дело, дорогой магистр? Церковь к вашим услугам!

Наконец отдохнувшие от дороги гости собрались в зале. Слуги накрыли пышный стол, и они с жадностью накинулись на угощение. Эва с аппетитом поглощала блюда, а магистр тем временем не сводил с неё глаз. Братья лишь многозначительно переглядывались, понимая, что магистр попался-таки в сети Эвы. И предстоящий брак состоится по любви.

Вечером, магистр и гроссмейстер уединились в кабинете хозяина и открыто обсудили дело, ради которого собрались. Хогерфест изъявил желание жениться на Эве тотчас же.

— Ваше рвение похвально, магистр! — обрадовался Дитрих. — Тем паче, что брак Эвы с вами — честь для меня! Однако мы ещё не обсудили приданое моей дочери.

Но для Хогерфеста это было не главным. Он настолько возжелал рыжеволосую прелестницу, что был готов жениться на ней и без приданого. Однако, он усилием воли умерил пыл и природная рачительность взяла верх.

Завершив с приданным Эвы, гроссмейстер и магистр переключились на разговор о предстоящем походе на венедов. Волтинген изъявил желание участвовать в нём. Хогерфест доверил уже фактически своему тестю информацию о новом вооружении ордена. Особенно о катапультах, снабжённых специальным прицелом, выполненным по образу византийской зрительной трубы. Волтинген пришёл в чрезвычайное волнение.

— Надеюсь, на сей раз мы сокрушим языческие колесницы! И венеды признают превосходство Логоса над своими жалкими богами.

Тем временем Эва, в отведённых ей покоях, делилась с камеристкой впечатлениями о своём женихе.

— Лагерда, он старше меня более, чем на двадцать лет. Он в отцы мне годится! Его волосы седы, а лицо покрывают морщины!

Лагерда была вынуждена согласиться.

— Да, магистр — почти ровесник вашего отца… Но он привлекательный и крепкий мужчина, несмотря на возраст. Вы же сами хотели этого брака! Разве не так?

— Хотела… Мне было двенадцать, когда отец подарил Хогерфесту мой медальон… Я была ребёнком и предстоящее замужество казалось мне сказкой… Теперь я вижу перед собой зрелого, израненного в боях рыцаря… Я боюсь его, Лагерда…

— Напрасно, — утешала госпожу камеристка. — Не мне вам рассказывать, что этот брак — политический шаг. Ваш отец намерен укрепить своё влияние в ордене Белых плащей и заручиться поддержкой магистра в предстоящих походах против язычников.

— Да-да! Я всё прекрасно знаю! Но…

Лагерда с укором посмотрела на госпожу.

— Просто смиритесь со своей участью. Я бы на вашем месте, не раздумывая, пошла под венец с магистром… — призналась Лагерда. — Появятся дети и они станут вашим утешением. А магистр будет покорять язычников…

Когда Эва уже собиралась отойти ко сну, в её покои вошёл отец.

Дочь сидела перед зеркалом из амальгамы и Лагерда расчёсывала гребнем её прекрасные волосы. Волтинген смерил взором камеристку — та выскользнула из помещения, словно мышка.

— Дочь моя… — начал Волтинген.

— Ах отец… Я знаю наперёд всё, что вы мне скажите. Я готова выйти замуж за магистра, если на то будет ваша воля. Но не знаю: полюблю ли я его…

Волтинген усмехнулся.

— Эва, любовь — непозволительная роскошь в наше время, тем паче между влиятельными семьями. Твои дети займут высокое положение, а сама ты станешь уважаемой митрессой.

— Да… Буду сидеть в Хаммабурге, растить детей… А мой муж будет возводить новые замки и покорять огнём и мечом венедов… — с грустью в голосе ответила Эва.

— Не каждая женщина удостоится такой чести!

Эва промолчала.

— Магистр выказал желание жениться на тебе незамедлительно!

Эва ощутила дрожь во всём теле.

— Как?.. Почему?..

Волтинген погладил дочь по голове и поцеловал в макушку, как в детстве.

— Неужели ты не понимаешь: он голову потерял, когда увидел тебя. Он желает тебя больше всего на свете!

Эву охватило волнение: может быть, она напрасно боится магистра?..

* * *

Тем временем князья укрепляли Велегош и Старгард. Теперь каждый из городов город окружали три линии обороны. Первая линия представляла собой высокий плетёный палисад, за которым могла укрыться пехота и лучники. За полисадом, и в Велегоше и в Старгарде, возвышалась новая стена (вторая линия обороны) со специальными отверстиями для метания камней, раскалённого масла и выше — бойницами для лучников. За второй линией обороны виднелся ров с водой. За ним стояли катапульты, рядом с ними — каменные ядра, обмотанные ветошью, пропитанной горючей смолой. Подле катапульт несли охрану проверенные кметы.