Дети капитана Гранта

— Здесь три разных документа, — сказал он. — Один написан по-английски, два других — по-французски и по-немецки. По-видимому, все три документа заключают один и тот же текст. Я пришёл к этому выводу, сличив уцелевшие слова.

— Можно уловить смысл документа? — спросила Элен.

— Трудно ответить на этот вопрос, дорогая Элен: оставшиеся слова слишком отрывочны…

— Но, может быть, текст одного документа можно дополнить текстами двух других? — спросил майор.

— Наверное, это возможно, — сказал Джон Мангльс. — Ведь трудно представить себе, чтобы вода уничтожила во всех трёх бумажках одни и те же места. Сличая уцелевшие обрывки фраз, мы непременно раскроем их смысл.

— Правильно, Джон, — ответил Гленарван. — Но только эту работу нужно делать методично. Начнём с английского документа.

Эта бумажка имела такой вид:

— М-да… — промычал майор. — Нельзя сказать, что это вполне ясное письмо.

— Однако, — заметил капитан, — записка написана человеком, хорошо владеющим английским языком.

— Это вне сомнения, — ответил Гленарван. — Слова «sink», «aland», «that», «and», «lost» — невредимы; «skipp», очевидно, означает «spipper» — шкипер, а соседние две буквы «Gr» — видимо, начало фамилии этого шкипера.

— Добавим сюда ещё не возбуждающие сомнений толкования слов «monit» и «ssistance»[7].

— Это уже не так плохо! — воскликнула Элен.

— Но тут не хватает целых строк! — возразил майор. — Как узнать название погибшего судна и место крушения?

— Узнаем! — уверенно сказал Гленарван.

— Без сомнения, — подтвердил майор, всегда соглашавшийся с мнением собеседника, — но как?

— Дополнив один документ другими!

— Так скорее же приступайте! — взмолилась Элен.

Второй клочок бумаги был попорчен больше, чем первый. На нём уцелели только несколько отдельных слов, расположенных таким образом:

— Это написано по-немецки! — воскликнул Джон Мангльс, посмотрев на документ.

— Тогда переведите нам содержание записки.

Капитан изучил документ и затем сказал:

— Прежде всего, мы имеем здесь дату происшествия: «7 Juni» — значит 7 июня. Сочетав это с цифрой «62» из английской записки, дату катастрофы можно установить совершенно точно: 7 июня 1862 года.

— Великолепно! — воскликнула Элен. — Продолжайте, Джон.

— В той же строке есть сочетание букв «Glas». В английской записке в этой же строке есть конец этого слова: «gow». Значит, речь идёт о судне, приписанном к порту Glasgow — Глазго.

— И я так думаю, — вставил майор.

— Второй строки в немецкой записке вовсе нет, — продолжал капитан, — но зато третья содержит два важных слова: «zwei», что значит два, к «atrosen» — неполное «Matrosen» — матроса.

— Следовательно, — сказала Элен, — речь идёт о капитане и двух матросах?

— Весьма возможно, — подтвердил Гленарван.

— Признаюсь, — продолжал капитан, — что следующее слово — «graus» — меня смущает. Не знаю, как перевести его. Может быть, оно станет более понятным после ознакомления с третьим документом? Что касается двух последних слов — «bringt ihnen», то объяснение их не представляет никакого труда. Дословно они означают: «принесите им», в сочетании же со словом «assistance» из английского документа они составляют связную фразу: «окажите им помощь».

— Да, это ясно, — сказал Гленарван: — «окажите им помощь»! Но где же находятся эти несчастные? До сих пор мы не встретили никакого указания на место происшествия. Откуда мы узнаем, где произошла катастрофа?

— Будем надеяться, что французский документ окажется более ясным! — воскликнула Элен.

— Посмотрим французскую записку, — ответил Гленарван. — К счастью, мы все знаем этот язык, так что чтение нас не затруднит.

Вот точная копия французского документа:

— Тут цифры, господа! — воскликнула Элен. — Глядите, тут есть цифры!

— Давайте делать всё по порядку, — оказал Гленарван. — Начнём с начала и одно за другим восстановим значение каждого слова. Из первой строки ясно, что речь идёт о трёхмачтовом судне. Название его — «Британия»: это ясно из сличения этой записки с английской. Из двух следующих слов: «gonie» и «austral» понятно только второе[8].

— Вот это уже ценное указание, — заметил Джон Мангльс. — Значит, крушение произошло в южном полушарии!

— Этого ещё мало, — возразил Мак-Набс.

— Продолжаю, — сказал Гленарван. — Слово «abor» — корень глагола «aborder» — приставать! Эти несчастные пристали к какому-нибудь берегу. Но к какому? «Contin…» Не к континенту ли? «Cruel» — жестокий…

— Тут есть слово «жестокий»? — вскричал Джон Мангльс. — Тогда мне понятно, что значит обрывок слова «graus» в немецком тексте: это «grausam» — жестокий!

— Идём дальше! — воскликнул Гленарван, любопытство которого разгорелось до крайности, по мере того как выяснялся смысл этих полуистертых отрывочных слов. — «Indi…» — как это понимать? Не попали ли они в Индию? А тут непонятно «ongit…» Ага, «longitude» — долгота! А вот и широта — 37°11′ Наконец-то у нас есть одно совершенно точное указание!

— Да, но долготы нет! — вставил майор.