Дети капитана Гранта(изд.1955)

Айртон рассказал всю историю плавания «Британии» по Тихому океану. Многое из того, что говорил он, было известно Мэри, так как вести с судна получались вплоть до мая 1862 года. В течение этого годового плавания Гарри Грант побывал на многих островах Океании. Он заходил в гавани Ново-Гебридских островов, Новой Гвинеи, Новой Зеландии, Новой Каледонии. Но всюду оказывалось, что земли этих островов уже захвачены, и часто без законных оснований. Местные же английские власти чинили ему всяческие препятствия, будучи предупреждены о его предприятии из метрополии. Все же капитану Гранту удалось-таки найти к западу от Новой Гвинеи подходящие земли: ему казалось, что здесь нетрудно будет создать шотландскую колонию и привести ее в цветущее состояние. И в самом деле, хороший порт для стоянок по пути между Молуккскими и Филиппинскими островами должен был привлечь немало судов, особенно когда будет закончено прорытие Суэцкого канала и этим упразднен морской путь вокруг мыса Доброй Надежды.

По окончании обследования Новой Гвинеи «Британия» пошла в Кальяо, чтобы возобновить запасы продовольстввия и топлива. 30 мая она покинула этот порт и направилась в Европу через Индийский океан, а затем — морским путем, идущим вокруг мыса Доброй Надежды. Через три недели по выходе «Британии» в море страшная буря лишила судно управления, и оно легло набок. Пришлось срубить мачты. В трюме появилась течь, и справиться с нею не удалось. Вскоре команда совершенно выбилась из сил. Выкачать всю воду насосами было невозможно. Целую неделю «Британия» была игрушкой урагана. Вода в трюме дошла до шести футов. Судно мало-помалу погружалось. Шлюпки были снесены ураганом. Экипажу предстояла неминуемая гибель, как вдруг в ночь на 27 июня (Паганель угадал правильно) показалось восточное побережье Австралии. Вскоре «Британию» выбросило со страшной силой на берег. Айртон был подхвачен волной, унесен в пену прибоя и потерял сознание. Когда он пришел в себя, то увидел, что он в плену у туземцев. Те увели его в глубь материка. С тех пор он ничего не слышал о «Британии» и предполагал не без основания, что она, разбившись о рифы бухты Туфольд, погибла со всем экипажем и грузом.

Этим закончилась та часть рассказа, которая имела отношение к капитану Гранту. Не раз, пока говорил Айртон, слова его прерывались горестными восклицаниями. Даже майор не нашел бы оснований усомниться в правдивости рассказа боцмана. Теперь следовало выслушать историю самого Айртона — она представляла, пожалуй, еще больший интерес, чем даже история «Британии». Ведь благодаря документу не было сомнения в том, что капитан Грант с двумя матросами уцелел после крушения, как и сам Айртон, и, следовательно, зная участь одного, можно было с полным основанием судить об участи других. Поэтому Айртона и попросили рассказать о его приключениях. Сделал он это очень просто и коротко.

Уцелевший после крушения моряк, очутившийся в плену у одного туземного племени, был уведен в глубь страны, в местность, орошаемую рекой Дарлингом и отстоящую от тридцать седьмой параллели милях в четырехстах к северу. Жил он там в тяжелых лишениях, потому что и само племя было нищее, но дурного обращения он не видел. Долго тянулись эти два года тягостного рабства. Но все же в сердце его жила надежда когда-нибудь вырваться на волю. Он решил бежать и выжидал только удобного случая, хотя знал, что ему будут угрожать бесчисленные опасности.

В одну октябрьскую ночь 1864 года ему удалось обмануть бдительность туземцев и скрыться в дебрях огромных лесов. В течение целого месяца, питаясь кореньями, папортниками и мимозным клеем, блуждал он по этим пустынным местам, ориентируясь днем по солнцу, ночью по звездам, часто впадая в отчаяние. Так перебрался он через болота, реки, горы — через всю необитаемую часть Австралийского материка, где до него побывали лишь немногие отважные путешественники. Наконец, истощенный, почти умирающий, дотащился он до гостеприимной кровли Падди О'Мура и здесь, поступив на работу, зажил счастливой жизнью.

— Если Айртон доволен мной, — проговорил колонист-ирландец, когда моряк кончил свой рассказ, — то должен заявить, что и я доволен им. Человек он умный, храбрый, хороший работник, и если ему нравится у меня, то дом Падди О'Мура надолго будет его домом.

Айртон поклонился ирландцу в знак благодарности и стал ждать новых вопросов, хотя ему и должно было казаться, что законное любопытство его слушателей было, вероятно, уже удовлетворено. И в самом деле, что мог он еще сказать, чего уже раз сто не повторил!

Гленарван собирался было начать обсуждение нового плана действий в связи с полученными от Айртона сведениями, но тут майор обратился к моряку с вопросом:

— Вы были боцманом на «Британии»?

— Да, — ответил, не задумываясь, Айртон и вслед за этим, понимая, что вопрос Мак-Наббса был продиктован остатком недоверия, прибавил — У меня даже уцелел при крушении мой судовой договор.

И он немедленно отправился за этим официальным документом. Отсутствовал он менее минуты, но Падди О'Мур все же успел сказать Гленарвану: