Дети капитана Гранта(изд.1955)

Когда они внесли в нее Мюльреди, все встали с места. Паганель, Роберт, Вильсон и Олбинет покинули колымагу, а Элен уступила бедному Мюльреди свое отделение. Майор снял с матроса промокшую от крови и дождя куртку и обнаружил у него в правом боку рану, нанесенную кинжалом. Майор умелой рукой перевязал ее. Сказать, были ли задеты главные органы, Мак-Наббс не мог. Из раны, то усиливаясь, то ослабевая, струилась алая кровь. Бледность и слабость раненого говорили о серьезности ранения. Майор, обмыв предварительно рану свежей водой, наложил на нее плотный тампон из трута и нескольких слоев корпии, а затем туго забинтовал. Ему удалось остановить таким способом кровотечение. Мюльреди уложили на здоровый бок, приподняв ему при этом голову и грудь, и Элен дала ему выпить несколько глотков воды.

Пролежав неподвижно с четверть часа, раненый зашевелился, глаза его приоткрылись, и он стал шептать какие-то бессвязные слова. Майор нагнулся к нему и расслышал, как он несколько раз пробормотал:

— Сэр… письмо… Бен Джойс…

Майор повторил вслух эти слова и вопросительно взглянул на своих товарищей. Что силился сказать Мюльреди? Видимо, Бен Джойс напал на матроса. Но зачем? Неужели же с одной только целью — помешать ему добраться до «Дункана»?Письмо… Гленарван осмотрел карманы Мюльреди. Письма, адресованного Тому Остину, там не оказалось!

Ночь прошла среди мучительного беспокойства. Боялись, что раненый умрет. У него был сильнейший жар. Элен и Мэри Грант, взявшие на себя роль сестер милосердия, не отходили от Мюльреди. Кажется, ни один пациент не пользовался лучшим уходом и никогда ухаживавшие не проявляли большего сочувствия к больному.

Рассвело. Дождь перестал, но тяжелые тучи еще ползли по небу. Земля была покрыта обломками ветвей. Размокшая глина стала более вязкой, и хотя колымага увязнуть глубже уже не могла, но подступ к ней сделался труднее.

Джон Манглс, Паганель и Гленарван отправились на рассвете обследовать окрестности лагеря. Они пошли по тропе, где еще виднелись пятна крови. Никаких следов Бена Джойса и его шайки не оказалось. Они дошли до того места, где произошло нападение. Там валялось два тела: то были бандиты, сраженные пулями Мюльреди. Один из них был кузнец из Блек-Пойнта. Лицо его было отвратительно искажено смертью. На этом Гленарван прекратил свою разведку — далеко отходить от лагери было неблагоразумно.

Озабоченный серьезностью положения, он вернулся к колымаге.

— Нечего и думать о посылке нового гонца в Мельбурн, — сказал он.

— Тем не менее это необходимо, сэр, — отозвался Джон Манглс, — и я попытаюсь пробраться там, где не смог этого сделать мой матрос.

— Нет, Джон, у вас даже нет лошади для этого путешествия в двести миль.

Действительно, лошадь Мюльреди, единственная оставшаяся у наших путешественников, не вернулась. Была ли она убита злодеями, носилась ли перепуганная по пустыне или ее захватили каторжники?

— Во всяком случае, — сказал Гленарван, — расставаться мы больше не будем. Подождем здесь неделю, две недели, пока спадет вода в Сноу. А тогда, делая небольшие переходы, мы доберемся до бухты Туфольд и оттуда более безопасным путем пошлем «Дункану» приказ идти к восточному побережью.

— Это единственное, что остается нам сделать, — согласился Паганель.

— Итак, друзья, — продолжал Гленарван, — повторяю: больше разделяться мы не станем. Слишком большому риску подвергает себя человек, отваживающийся один пуститься по дебрям, где бродят разбойники.

Гленарван был прав и в том, что он отказался от новой попытки послать гонца в Мельбурн, и в том, что он решил терпеливо выжидать на берегу Сноу понижения воды. Ведь они находились всего в каких-нибудь тридцати пяти милях от Делегейта, первого пограничного городка провинции Новый Южный Уэллс. Там они, конечно, найдут средства передвижения, необходимые, чтобы добраться до бухты Туфольд, и смогут отправить оттуда в Мельбурн телеграфный приказ «Дункану». Эти меры были разумны, но принимались они слишком поздно. Не пошли Гленарван Мюльреди по дороге на Люкноу, скольких бы бед они избежали, не говоря уже о смертельной ране, нанесенной матросу!

Вернувшись в лагерь, Гленарван застал своих товарищей менее удрученными. Казалось, у них затеплилась надежда.

— Ему лучше, ему лучше! — крикнул Роберт, бросаясь к Гленарвану.

— Мюльреди лучше?

— Да, Эдуард, — ответила Элен. — У него был кризис. Наш матрос будет жить!

— Где Мак-Наббс? — спросил Гленарван.

— Он у него. Мюльреди захотел поговорить с ним. Не надо им мешать.

Действительно, час назад раненый очнулся от своего забытья, жар уменьшился. Придя в себя, Мюльреди тотчас же попросил позвать Гленарвана, а в случае его отсутствия — майора. Мак-Наббс, видя, как раненый слаб, запретил было ему всякие разговоры, но Мюльреди так энергично настаивал, что майору пришлось сдаться.