Дети Хедина

После того как Кирилла отбраковали, «кубик» снова попытался эволюционировать: к нему впервые попытались пришить еще одну новую технологию – «вирчуал гифт». Но то, что хорошо в виртуальных игрушках, только вызвало возмущенное фырканье публики. Теперь система пыталась вовлечь зрителя в действо, отвечать ему, но полноценного моделирования взаимодействия не получалось. Она отслеживала присутствие наблюдателя в «кубике», наделяла плотностью, формировала «адекватный ответ» из коллекции предварительно смоделированных – казалось бы, произошла революция, но нет, восторги оказались куда меньше ожидаемых. Как только наблюдатель в кадре приобрел неуклюжую плотность, превратился в проекцию, а полные жизни персонажи принялись, как роботы, выдавать на него «типовые реакции», исчезло главное – реальность происходящего.

И потому старый добрый «кубик» продолжал развиваться в прежнем ключе, оставив модное новшество миру игр. Кирилла «вирчуал гифт» не интересовал, однако его не устраивал и прежний «кубик». Такого добра вокруг становилось все больше, от зубодробительных ужастиков до откровенного эстетствующего занудства, его делали и студии, и отдельные любители, получше и похуже. Не хватало чего-то особенного, и Кирилл собирался это создать. Ему хотелось подарить всему миру незабываемое ощущение «я живу». Со своими тринадцатью плюс-минус, да еще по предварительной оценке.

Для осуществления его замыслов требовался «кубик» со странностями. Он должен вызывать у зрителя совершенно определенные реакции, не просто восхищать или пугать, а заставлять дыхание, сердце, мозг, воображение работать в нужном режиме. Только поэтому Кирилл уцепился за изучение «вирчуал гифт», просто потому, что новомодная технология была на переднем крае, потому что она тоже моделировала взаимодействие.

Он поехал в Сиэтл, один из передовых центров «вирчуала». Поначалу Кирилла собирались выставить: новый уточненный диагноз оказался немногим лучше предварительного – пятнадцать. Чтобы учиться здесь, следовало набрать хотя бы двадцать пять при хорошей базе. Кирилл не имел ни того, ни другого, зато в его распоряжении имелось третье: четыре года назад ему отказали в реализации явной профессиональной склонности, и теперь он воспользовался законным правом на компенсацию.

Первый же год основательно подкосил его новую веру в себя. У Кирилла имелись наметки, как реализовать свою затею на уровне принципа, но технически – он чуть больше ноля по сравнению с остальными. Ему хватает мозгов только для того, чтобы разобраться, как и что они делают, но любое его собственное решение – окольный путь через полмира, который можно пройти как-то иначе. Ну что ж, он лишний раз убедился в собственном ничтожестве и гениальности Лиснера. Каждому – свое.

На этот случай он заготовил план «Б». Отчасти потому и стремился в Сиэтл, ведь сюда брали не кого попало. Встретить здесь одаренного виртуальщика не проблема, дело за тем, чтобы заразить его собственной одержимостью…

Так он нашел Стэна, абсолютно ненормального фанатика своей профессии, в то время прозябавшего в очередном осознании своей бездарности. Его выгоняли отовсюду: он без конца заваливал сроки, сдавал совсем не ту работу, что требовалось, увлекаясь по ходу более интересным и перспективным, разумеется, с его точки зрения. Стэну нужен был партнер с железными нервами и нянька в одном лице, Кириллу – техник, который не видел границ, препятствий, никогда не говорил «бред», «немыслимо», «невозможно» и любую идею готов был грызть зубами до полного осуществления, воспринимая ее как личный вызов.

Несколько лет они мучили проблему, экспериментируя преимущественно на себе, пока Кириллу не стало ясно: чего-то не хватает, что-то не учтено. Опираться на одни лишь чувства и примитивную технику хорошо, когда все идет гладко.

Кирилл не раз вспоминал проекты Дороха: их аппаратура и потрясающие многофункциональные датчики во всех местах пришлись бы ему сейчас большим подспорьем. Он долго не решался на контакт, прокручивая в голове, что может предложить взамен, потом набрался смелости и набрал знакомый код ГС, вызывая бывшего куратора.

Так он снова обосновался в Праге. Кирилл ничего не нарушал, его специальность не имела никакого отношения к психологии. Он работал на стыке, а где его нет?

Дороха не пришлось долго уговаривать: он внимательно выслушал Кирилла, посмотрел макеты и сам загорелся перспективами, открывавшимися перед институтом. Практически же Дорох обязался тестировать все, что накропают Кирилл со Стэном, последние пообещали в будущем делать для психологов виртуальные тесты в «кубике», если идея заработает.

Она заработала. И работает по сей день. Над первым «кубиком» они корпели больше пяти лет, в последующие пять – наделали бессчетное количество. «Дип тач» расползся по миру немногим медленнее Писем Лиснера.