Дети Хедина

Не буди лихо, пока спит тихо, успела она подумать, прежде чем перед глазами вспыхнуло новое солнце – магический удар был нанесен мастерски, по всем правилам. И тянул самое меньшее на десятку по все тому же Риману. Чистая сила, без каких-либо изысков. То, что как раз и учили отбивать, что она впервые – по наитию – сделала еще на фронте, как раз в Померании, когда вокруг все рвалось и горело, а немцы шли в свое последнее, самое отчаянное контрнаступление.

Среди болотной тьмы и мглы, в глубине, под слоем застывшей воды, подо мхом, под кочками и корягами, под корнями низких примученных сосенок – шевельнулась, ожила и оконтурилась призрачным огнем человеческая фигура. Развела руки в стороны, оттолкнулась от дна и упрямо, не останавливаясь, без удержу полезла вверх, словно отвечая на зов.

Мама-мамочка, я ж ее не удержу, вдруг с ужасом поняла Маша. Пятнадцать по Риману, ой-ой-ой, вот же они, во всей красе, Игореха, черт, давай уж, тяните скорее, пока она не выбралась!

Второй удар Машка уже не отбила, еле-еле отвела в сторону, краем сознания ощутив, как где-то там, среди болот, из черной воды, разметывая мох, коряги и кочки, к ночному небу рванулся столб испепеляющего пламени.

Сжалась, лихорадочно повторяя формулы, выстраивая защиту, хотя уже понимала – пятнадцать по Риману ей не сдержать.

Но невесть откуда и невесть от кого вдруг подоспела подмога. На незримый огонь словно вмиг накинули узды, смиряя и поворачивая его поток. Маша на мгновение даже увидела тонкую серебристую нить, опутавшую бьющуюся под слоем мха фигуру. Вторую нить, третью. Такую нить Марии всего раз или два удалось самой выбросить. Один раз – все там же, в Померании, а второй – на зачете. Хотелось тогда перед Арнольдычем похвастаться. Эх и разозлился он. Оказалось, не метод это для советского мага. За такие ниточки в такие места попасть можно… Неужто кто из фрицев неупокоенных помогает, из тех, кто в здешних болотах сгинул. Не похоже. Нитью скрутили болотное страшилище крепко, но бережно. Убивать не хотели, только удержать.

Помогли – но кто? Не Игорь, это ясно – тот сейчас изо всех сил тянул из трясины вверх оба тела.

Транс прервался, она вновь стояла на тропе – хорошо, не опозорилась, не пришлось нашатырь нюхать. Дыхание срывается, в глазах красные круги, спина вся мокрая, хоть рубашку выжимай.

Но зато на тропе, на краю болота, лежат рядом два тела. Над ними склонились Игорь и лейтенант.

– Нашли? – выдавила Маша.

– Нашли, – мрачно подтвердил Игорь, выпрямляясь и охлопывая себя по карманам. – Да только не тех.

– К-как не тех?

– А вот так. Это маги, Маха. Оба с жетонами, со смертными медальонами. Офицеры. Действующая армия… или милиция, пока не знаем. Ваши, лейтенант? – он обернулся к Морозову. – Откуда они здесь?

Маша взглянула на трупы одним глазом, и ее тотчас замутило. Замутило, хотя на фронте, казалось, навидалась всякого.

Лица и ладони выбелены, тела вспухли, но волосы еще держатся. А грудь у обоих разворочена, наружу торчат обугленные осколки ребер, словно кто-то садистски выламывал каждое из них. Внутри ран все черым-черно, только скользят блеклые полупрозрачные черви – откуда взялись?

– Михаил Мишарин. Владимир Мрынник. Личные номера, – Игорь держал в горсти смертные медальоны. Оба светились тускло-янтарным светом, послушно ответив на прикосновение мага.

– Откуда они тут взялись? – беспомощно выдохнул Морозов.

– Это у тебя, лейтенант, лучше спросить, – бросил Игорь. – Самое большее – две недели прошло, ну, может, три, учитывая магию. Кто они? Откуда? Наши, кармановские, местные – или приезжие? А, лейтенант? Ты охраной в горисполкоме командуешь, через тебя все книги посещений проходят – были такие?

– Что пристал? – отвернулся Морозов. – Не знаю я, никогда не видел, не встречал. И кармановские, нет ли – не знаю. Город все-таки, не деревня.

– Значит, живы наши-то, – подал голос один из бойцов, Фокин.

– Скорее всего, – кивнул Игорь. – Тела вынести надо, деваться некуда. А потом еще… смотри, Маш, – он склонился над трупом.

Преодолевая дурноту, Маша вгляделась.

Веко покойника чуть заметно подергивалось.

– Денекротизация в чистом виде. Уже началась, – прокомментировал Игорь. – Понимаешь, что делать надо?

Маша понимала. Недоожившие трупы нести в город, там, в морге, в особой комнате, проводить долгий, нудный, грязный и опасный ритуал. А потом хоронить – в бетонном гробу, потому что бывали случаи спонтанного денекроза уже очищенных, казалось бы, лучшими специалистами трупов.

А еще это означало, что по всем писаным инструкциям и по неписаным, но не менее жестким законам сообщества магов своих погибших надо было выносить немедленно, потому что их смерть могла обернуться куда большей бедой, чем, к примеру, неразыскание тех шестерых бедолаг, из-за которых все и началось.

– Надо возвращаться, – выдохнул Игорь, вставая. Как показалось Маше – с отвращением к себе. – Мертвых… обиходить. Доложить куда следует…

Доложить куда следует они и впрямь были обязаны. Отделения МГБ в Карманове не было, докладывать надлежало напрямую в область.