Дети Хроноса

– Вилльям Артс в начале этой недели снял полмиллиона. Остальное он перевел на счет в «Банко Кондоттьере» в Риме.

– Остальное – это сколько?

– Шестнадцать миллионов.

Броуэрс подчеркнул сумму. То есть наш друг планировал какое-то время отсутствовать.

– Отлично. Ты не мог бы еще проверить, инкассировал ли он деньги в Риме?

– Это важно? – осторожно спросил Верхелст.

Передача конфиденциальной информации о клиентах третьим лицам была предосудительным поступком. Как поверенный в делах, он мог себе позволить вышеупомянутое. Внутри банка он обладал достаточной неприкосновенностью. Однако вмешиваться в международные транзакции было более чем рискованным шагом, и это надо было учитывать. Более того, шансов, что сотрудники римского банка ответят на его запрос предоставить информацию, было очень мало.

– Я бы тебя спросил, если бы это было не важно?

Повисшая тишина подчеркивала смятение, которое охватило Верхелста.

– Без моего вмешательства тебе в свое время пришлось бы продать свою виллу в Монпелье, Доминик.

Этот аргумент сыграл решающую роль.

– Я посмотрю, что смогу для тебя сделать, – ответил наконец Верхелст. – Но я не могу ничего обещать.

– Прекрасно, Доминик. Я позвоню тебе завтра в два.

Глава 9

– Что ты об этом думаешь? – спросила Ханнелоре.

Официант в «Моцартхёус» принес два капучино. Под пушистым, как вата, небом по площади Хёйденветтерсплейн прогуливались первые туристы.

– Я подожду результатов судебно-медицинской экспертизы, – ответил Ван-Ин.

За последнюю неделю он был дважды выставлен за дверь женщиной, и это его угнетало. Кроме того, расследование застряло, как Эскалибур[45] в камне. Ван-Ин распорядился исследовать район, но от этого он тоже не ждал особых результатов. Убийство Провоста было совершено глубокой ночью. Надежда на то, что свидетели видели, как убийца заходил в дом Провоста или выходил из него, была ничтожно мала.

– Не обманывай меня и не говори, что ты еще не составил мнение об убийстве. Я тебя уже немного знаю, Питер Ван-Ин. У тебя на лице все написано. Я точно знаю, что в твоей прекрасной головушке лихорадочно крутятся все колесики.

Ван-Ин сунул нос в сливочную пенку капучино.

– Я задаюсь вопросом, почему мне надо пить обязательно кофе. Уже, черт возьми, десять минут двенадцатого. Могу поспорить, что в «Дювеле» меньше калорий, чем в этом вареве.

– Я думала, что мы с тобой об этом договорились, – сказала она строго.

Ван-Ин вызывающе зажег сигарету и выпустил дым в ее направлении.

– Как хочешь, – сказала она с жуткой улыбкой.

Дым напомнил Ханнелоре о ее собственной слабости.

Она тоже не могла устоять перед соблазном. «Один „Дювель“ ему не повредит», – подумала она.

– Только если мы разок сделаем исключение из этого правила.

Ван-Ин отодвинул в сторону сладкий капучино и мигом поднял руку. Официант, который невольно слышал их разговор, был тут как тут.

– «Дювель», пожалуйста, – произнес Ван-Ин приветливо.

Ханнелоре воспользовалась этой возможностью, чтобы стащить сигарету.

– Услуга за услугу, – сказала она насмешливо.

Ван-Ин не отреагировал. «Дювель» за сигарету показался ему честным обменом.

– Если мы можем верить Де-Ягеру, Провоста убили между тремя и четырьмя часами, но я считаю, что убийца должен был приехать гораздо раньше.

– Почему ты в этом так уверен?

– Не обнаружено никаких следов взлома. Следовательно, мы можем полагать, что убийцу впустил Провост, и мне кажется маловероятным, что он стал бы принимать гостей после полуночи.

Ханнелоре сделала удивленное лицо.

– А не слишком ли поспешные выводы? Может быть, Провост встал, потому что услышал подозрительный звук.

– Я в это не верю, – ответил Ван-Ин. – Если я ночью слышу подозрительный звук, я не надеваю сначала халат.

– Конечно нет, – ухмыльнулась она. – Ведь у тебя его нет.

– Хорошо. Провост был аристократом. Он слышит подозрительный звук и надевает халат.

– Звучит логично.

– И шарфик?

Официант принес пенящееся пиво. Ван-Ин жадно схватил стакан и с сердитым видом сделал глоток.

– Об этом шарфике я не подумала, – призналась Ханнелоре. – Но почему ты так уверен, что в момент убийства на Провосте был шарфик? Убийца мог достать его из шкафа.

– Тогда он должен был сделать это в спальне Провоста. Я проверил ящики его комода. Во втором ящике такие шарфики лежат стопкой величиной с башню, все аккуратно сложены. Тот, кому нужен кляп, не идет в спальню, чтобы там, очень дисциплинированно и не устраивая беспорядка, вытащить из стопки шелковый шарфик. Нет, мне это кажется слишком мудреным. Я думаю, что Провост кого-то ждал. Во-первых, его ночник еще горел. Во-вторых, я уверен, что ту шелковую пижаму с подходящим к ней шарфиком он надел не случайно.

Ханнелоре покачала головой.

– Ханне, у него была только одна шелковая пижама. Мужчины обычно покупают такие вещи целенаправленно.

– Да ну? – с любопытством спросила она.

– Я имею в виду, определенные мужчины. Видимо, шелк заводит женщин.

– Почему у тебя нет ни одной?

– Потому что шелковая пижама стоит минимум пятнадцать тысяч франков, а я не могу позволить себе такие излишества.