- Я часто слышала его после. Бабушка очень переживала, пыталась меня вылечить, но я менялась с каждым днем. Папу казнили. Это был беспрецедентный случай.
В комнате повисло такое молчание, что Лисса могла расслышать биение каждого сердца.
- Потом началось самое страшное. Я не хочу описывать то, как я себя чувствовала, и что слышала. Я была отравлена всю свою сознательную жизнь, пока в школу не пришла Полина Волкодав. Вы просто не представляете, что я пережила, и как боролась, пока она не изгнала Его.
Она прочистила горло.
- Когда мне было пятнадцать, я хотела покончить с жизнью. – Лисса опустила глаза, чтобы не видеть, как на неё будут смотреть. – Я сидела в ванной, и держала лезвие в руке, а Он всё кричал: «Memento mori! Memento mori!». Так громко.
Возле Лиссы стоял высокий и худой, с сухими мышцами, обтянутыми кожей, парень. Его волосы казались скорее оранжевыми, чем рыжими, а глаза, удивительно большие, даже слишком для человека, зеленели на фоне его белого и странного лица. Он улыбался, но выражение его глаз оставалось прежним…
- От страха я отключилась. А когда очнулась…
Она подняла край своей кофты, чтобы друзья увидели длинный шрам, в котором, если приглядеться, можно было заметить мелкие буквы.
- Помни о смерти. – закончила она. – Вот что он написал.
У членов Шабаша на лице было написано столько эмоций, что Лиссе не удалось распознать все: Эрида смотрела на неё с шоком и ужасом, Эреб – с недоверием, Алькор – с жалостью, и только Белла была спокойна, как удав.
- Итак, - Белла высоко подняла брови, пока прислуга наливала ей ещё шампанского. – Нет, давай лучше водки… Так, значит, всё это время в тебе жил демон.
- Это сложно объяснить.
Она отвернулась к окну, смаргивая наступившие слезы, чтобы никто не видел.
- Он всё время шептал мне. Разные вещи. Ужасные вещи. А если я пыталась игнорировать его, он делал мне больно – отнимал руки, ноги, сжимал спазмами. Иногда я не могла даже встать с постели. А иногда я даже видела его. Когда пыталась не смотреть, всё равно задевала его фигуру боковым зрением. И он был таким страшным, таким чертовски страшным! Я была у психиатров, была у знахарей, но ни таблетки, ни заговоры не помогали.
Белла наконец поняла и теперь картинка в её голове выглядела вполне правдоподобно.
- Ты – лучшая актриса в моей жизни, детка. – Эрида развела руками. – Мы и подумать не могли, что ты слышишь голос. И почему ты не говорила?
- Вы бы не помогли. А жалеть меня не нужно. – Лисса обернулась, почувствовав, что глаза уже высохли. – Я понимаю, что вы не захотите больше общаться со мной. Потому что я не буду вести себя, как раньше, и говорить то, что меня вынуждали. Мне жаль.
Она переглянулась с друзьями, будто прощаясь, взяла сумку и зашагала к выходу.
Вот и всё.
Теперь будет легче.
- Стой! – Белла поднялась на ноги очень резко. – А теперь дай мне сказать.
Лисса повернулась лицом к подруге, нахмурившись.
Белла, как и прежде, выглядела спокойной и немного пьяной.
- Знаешь, мне было сложно тебя терпеть. – выпалила она, потупив взгляд. – Всем было сложно. Ты вела себя так, будто мы – твои вещи, и мы действительно тебя боялись. Ну, иногда…
Ребята за её спиной согласно закивали.
- Ты была нервной, могла сделать нам больно. Я действительно читала твой дневник, чтобы почувствовать тебя хоть немного. Хоть немного понять. И иногда я тебя понимала, а когда читала о твоих голосах, думала, что ты просто двинутая. Не больная. Я не понимала, что это – болезнь, или что-то похуже, я просто принимала это, как данность. Думала, мол да, Лисса – ненормальная, но ничего не поделаешь.
Лисса и Белла переглянулись, и Лиссе снова захотелось разрыдаться, как тогда, когда она почувствовала себя свободной.
- Но ты всё равно моя лучшая подруга. Подруга, которой я не помогла. Я ненавидела тебя за то, какой ты была иногда, и теперь я готова на всё, чтобы загладить свою вину. Потому что никто кроме вас, ребят, не принимает меня такой, какая я есть. Даже семья.
Ко всеобщему удивлению, на глазах Беллы тоже выступили слезы.
- Мы все здесь, как бездомные животные. – согласился Эреб. – Родители используют нас ради достижения своих целей, а остальные – ненавидят.
- И не зря. Мы те ещё сволочи. – улыбнулась Эрида.
- И теперь мы свободны. – Эреб поднял свой бокал. – Давайте выпьем за Шабаш. И за свободу.
- За Шабаш!
- За свободу!
Лисса снова почувствовала себя в своей тарелке.
Можно было продолжать жить.
Или начать.
Конец
Сноски:
Instagram – социальная сеть для обмена фотографиями и видеозаписями
Sobranie Gold – разновидность люксовых сигарет британского бренда Sobranie
Facebook – крупнейшая социальная сеть в мире
«Seven Nation Army» by
ЛСП – «Ползать»
ЛСП – «Потерян и не найден»
«Awful Things» by