Дети Лепрозория

— Дохнут, — кивнула она и откусила марципан. — От лепры, от болезней, от самих себя. И у меня сил нет смотреть. И терпеть я уже не могу. Думала, найду поддержку у Химари с Хайме, но где там — все сама.

Руку вернули. Тора повела плечом — снова отлично слушается; сжала и разжала кулак — не болит; раны от когтей затянулись тоже. Ногти заново не выросли, но ей и этого было более, чем достаточно. Она убрала руку под кимоно и благодарно кивнула брату.

— Всегда же дохли, — хмыкнул Райга.

— Не всегда так быстро, — Тора глубоко вздохнула. — Лепра стала агрессивнее, Конфитеор берет плохо. То ли Конфитеор хуже, а я не удивлюсь. То ли без Самсавеила лепра сильнее. А может быть даже и то, и другое одновременно.

Тайгон кивнул и загнул большой палец.

— Шисаи должно быть тридцать три, именно так распределяется энергия по всему Лепрозорию. А нас пятеро. Где-то должны быть еще двадцать семь необученных кошек. И это при условии, что все хорошо. Но без Самсавеила все плохо. Может, нас всего пять, потому что мир умирает.

Следом под кивок пошел указательный палец.

— Я боюсь умирать, боюсь, что у нас больше нет запаса жизней. И боюсь это проверять. Но надо.

Средний.

— Нужно найти другой источник для Лепрозория. Я не знаю, как. Я не знаю, какой. Но я хочу жить.

Безымянный.

— И последнее. Но не по значимости, — Тора задумчиво посмотрела на горизонт. За спиной из-за гор поднималось солнце, но море все еще лакало мрак. — Имагинем Деи.

— С ангелами что не так?

Тора пожевала губами, не зная, признаваться или нет. Одному уже рассказала — сбежал, поджав хвост, только лапы сверкали. Но они — родные братья, они поймут.

— С ангелами все нормально, от призыва к призыву, от зверей к охотницам и птичкам. Дело не в них.

— Тянешь, ушастая, — Райга дернул за ухо и несильно потряс.

— Они разрушают семьи. Я свою никогда не создам — я не могу иметь детей. Но и смотреть, как уничтожают чужое детство, мне больно.

Братья переглянулись.

— Мы, в общем-то, тоже не можем, — одновременно. — Но разве это так важно?

Тора опустила голову и прижала уши. Важно. Для нее оно было очень важно. Она никогда не хотела быть матерью, но мысль, что для нее это просто физически невозможно, сильно давила и угнетала. Из выбора это превращалось в злой рок.

Помедлив, Тайгон первым обнял ее плечи и уткнулся лигриным носом в шею. Следом за ним, обхватив сестру за талию, прижался Райга. И Тора едва не взвыла, сама не поняв, от чего — то ли от боли, так гудело все тело, то ли от разделенной с ними безнадежности.

— Я хочу, чтобы они жили. Я хочу, чтобы Имагинем Деи больше не было. Чтобы у всех были семьи, чтобы все жили так, как когда-то жила я. Счастливо, — шмыгая носом, шептала она, вжимаясь в братьев. — Я хочу позаботиться хоть о ком-то.

— Куда же ты пойдешь, ушастая? — марципан сунули поближе к носу, и рыдания заглушились.

— Сперва в мужской храм в округе Кротов, — с набитым ртом едва разборчиво отозвалась она. Проглотила. — Я почувствовала где-то там вспышку силы Самсавеила. Видимо, это последние толчки. Потом все исчезнет. Затем буду думать. Наверное, пойду к императрице. У нее под ногами двенадцатый храм кошек, там должен быть хороший тайный архив. Еще с шисаи этими. Дел по горло.

Братья переглянулись за спиной, чему-то кивнули.

— В пустыню Скорпионов, значит?

Тора закивала, подняла на Тайгона мокрые глаза.

Затылок вспыхнул болью.

И в следующее мгновение все поглотила тьма и безвременность.

Лигрица завалилась на бок, выронив марципан. Райга, поморщившись, потер руку.

— Чуть не промазал, — толкнул сестру в плечо, но она действительно была без сознания. Забрал марципан, завернул в бумагу и отдал Тайгону. Его кимоно следом, а ее хаори запахнул посильнее.

— Она бы нас порвала, если бы ты промазал. В гневе ей крышу сносит к кумо, — брат удобнее подхватил бо и помог поднять девушку. Райга закинул ее на плечо и задумчиво уставился на мокрые лапы. Штаны, стянутые обвязками по голени, намокли и уже покрылись слоем соли. Мех как-то неровно торчал, на свежих ранах бугрилась кожа. Звериные лапы от плюсны казались тоненькими для лигрицы, сухой мех обычно скрывал это. Когти обломаны, одна из подушечек кровит.

— Я лечить ее не буду, даже не проси — сама виновата. Я бы еще уши оторвал за болтание ногами в соленой воде с таким набором ран, — поправил хвост, все же проверив, не сломан ли он.

— Потом обсудим. Сейчас куда?

— В пустыню, куда же еще. В храм этот ее, будь он неладен, — Райга подбросил лигрицу поудобнее и двинулся через горы в сторону гавани, стоило запастись хотя бы провиантом.

* * *

Раун слишком быстро приземлился посреди кладбища и по инерции пробежал еще несколько метров. Остановился, сложил крылья и, уперев руки в колени, отдышался. Надо было сразу искать ее здесь, а не летать по горам и бегать по лабиринтам замка и подземелий. И как только сразу не подумал.