Дети Лезвия

Рик оглядывался по сторонам, стараясь придти в себя. Там, где раньше находилось Колесо Времен, зияла огромная дыра с обгоревшими краями. По позвоночнику бежали мурашки, говорящие мне, что месть свершилась наилучшим образом, я вопреки ожиданиям не ослабела, хотя магией вряд ли смогу пользоваться еще долгое время. Толстый слой сажи лежал на всем, куда падал взгляд. Красивые улицы Ал'эра теперь выглядели как беспорядочное нагромождение осколков камней, над которыми поднимался черный дым, а деревянные постройки оказались стерты с лица земли. Деймор застонал и очнулся, когда я ткнула его носком ботинка. Я еще раз оглядела развалины Иглы, белый камень которой разлетелся на мелкие куски, и усмехнулась. Это было красиво. Алый цветок, который увял, превратившись в черный засохший бутон.

— Что ты сделала?… — заломил руки Лорд Лжи, и мне показалось, что я вижу в его глазах слезы. — Ты уничтожила все… Все…

— Но я не убила тебя, — заметила я, позвав братьев, и Тарен поцеловал меня в шею, излучая удовольствие. — Как и обещала.

Рик сел на вывороченную из земли колонну, вытирая лицо. Ветер приносил запах горящего леса, но за него я не беспокоилась — дриады остановят пламя. Деймор сел и оглянулся на то, что осталось от легендарной Иглы; губы мужчины задрожали, а руки потянулись к изорванному камзолу, доставая небольшой кинжал.

— Лучше бы ты меня убила, — сказал он, окинув взглядом руины Ал'эра, и закололся, смешивая сажу и кровь.

Человек дернулся, пытаясь предотвратить самоубийство Деймора, но не успел. Его глаза снова стали пустыми и обвиняющими, словно очи идолов Колеса Времен, о котором теперь будут рассказывать разве что в легендах. Эхо от взрыва все еще звучало в горах, а туман жадно набросился на горячие камни, оставляя влажные поцелуи. Марево опускалось сверху, скрывая бесстыдно голое мертвое тело Ал'эра. Эйлос развернул меня к себе, и я встретилась с глазами брата, в которых еще бушевали остатки пламени. Тарен усмехнулся, стирая грязь с моей спины.

— Ты лучшая из Детей Лезвия, Ра, — голос Эйлоса немного дрожал, и я знала, что это значит. — Прости, что сомневался в тебе.

— Значит, ты все-таки сомневался… — я провела ладонью по его щеке.

Я не ожидала от Лорда Лжи таких действий, и теперь смотрела на красивое мертвое лицо, не понимая Деймора. Рик встал, неловко споткнувшись, и зашагал прочь. Следы четко отпечатывались на обгоревшем пути.

— Куда ты идешь? — встрепенулась я, отворачиваясь от покорного брата.

— Куда угодно, — огрызнулся он. — Только подальше отсюда… Я не люблю смерть так, как любишь ее ты.

Я отпустила Эйлоса, зачерпывая пальцами горсть сажи и роняя ее черные хлопья на изуродованные камни. Крылья на спине кричали небу, которое не желало дарить полет.

* * *

Месть имеет цену лишь тогда, когда она еще не свершилась, момент наслаждения действием очень краток, а затем приходят мысли о новых задачах и новых дорогах. Я сделала то, что казалось невозможным, но спокойствие и уверенность в душе не воцарились. Отпустив братьев, я шагала по безжизненной пустыне, в которую превратился Ал'эр, — огромная часть знаний, собранных за долгие годы существования Ущелья, была уничтожена вместе с библиотеками, но мне казалось, что Лорды Лжи это заслужили. Я спросила себя, не стоит ли побродить по руинам, отыскать оставшихся в живых и отправить их вслед за Деймором за преступление против Детей Лезвия, но потом передумала. С точки зрения красоты убийства это было бы правильно — идеально очищенная от Лордов Лжи и любых следов их деятельности поверхность; но меня беспокоил человек, который упрямо углублялся в лес, оставляя разрушенный город за спиной.

Лес пострадал несильно — дриады, которые искусно прячутся в его недрах, сумели остановить пламя, почувствовав магическое напряжение. Говорят, Тагот как-то поймал юную дриаду… Я отогнала мысли о поимке жительниц леса, оставив это на будущее, и остановила Рика, который шел вперед, не задаваясь вопросом, куда же, собственно говоря, он направляется. Что-то в нем сломалось, он стал звучать иначе, хотя я не знала, чем это грозит. Мне не было понятно, почему он не в состоянии оценить красоту гибели Ал'эра или самоубийства гордого Мастера Игры. Честно говоря, этот последний штрих придавал победе особый оттенок. Когда я буду убивать Эсайда, я расскажу ему о происшедшем.

— И куда мы пойдем теперь? — устало спросил он, садясь на упавшее дерево.

— Я должна остановить Сэтра, не дать ему напасть на Беар, — нахмурилась я. — Наказать Лорда Лжи, посмевшего нарушить закон. И наконец-то убить Адепта, — мне нравилось, как это звучало.

— Знаешь, иногда мне наплевать на Белый Город. Пусть его хоть с землей сровняют, — без энтузиазма поднял недовольные глаза Рик. — Мне хочется убраться из Ущелья и забыть обо всем, что здесь происходило. Я устал от демонов. И от тебя устал…

— Я тоже устала, — призналась я.