Дети лихолетья (сборник)

Ниже мы приводим отрывок из письма Т. Низинского – воспитанника Каракулинского детского дома в обком ВКП(б) с благодарностью за проявленную заботу о польских детях. Письмо датировано маем 1945 г. Сохраняем авторскую стилистику.

«…Пребывание в СССР мне дало возможность кончить 9 классов, стать человеком, который мог бы дать в будущем для общества то, что оно давало раньше мне. Долгое пребывание (в СССР. – В. П.) дало мне возможность хорошо познакомиться с бытом и жизнью великого братского русского народа. И теперь, когда я в скором времени должен вернуться на родину, в Польшу, я пишу эти слова: беден мой язык, чтобы выразить благодарность за все оказанное мне. Я не был здесь забыт, не был покинут, а наоборот, был окружен вниманием и заботой. Теперь я могу сказать: “большое спасибо Советскому правительству, а в его лице – и всему русскому народу за его заботу”. Дома я смогу рассказать о том, что русский народ – это великий народ, который может в тяжелые дни для себя помогать другим…»[23]

Много было в нашей совместной истории, взаимоотношениях с Польшей героических, а порой и трагических событий. Но были и такие, о которых говорится в этом и других очерках, помещенных на страницах книги. И не надо их забывать…

Дошли: областной пионерский лагерь «Лысая гора» под Гродно

До настоящего времени нам мало известно о судьбе детей областного пионерского лагеря, который размещался под Гродно на берегу реки Неман в урочище «Лысая гора».

Сергеев Н. Ф. – уроженец д. Ростевичи Зельвенского района, ныне житель г. Киева, фронтовик-сапер:

– В первые дни войны я был свидетелем того, как отходила на восток колонна областного пионерского лагеря (120 детей и 20 взрослых). Стоит перед глазами картина того, что довелось увидеть в те июньские дни сорок первого. Сухая жаркая погода. Волнуется хлебное поле. А за этим полем – черные столбы дыма. Это после налета немецких самолетов горят крестьянские дома. Из пылающей ржи то здесь, то там выходили красноармейцы. Они отходили на восток…

В этом пешем потоке разрозненно отступающих солдат, беженцев двигалась и колонна детей. Они держали курс на Мосты. Там сели на поезд, доехали до станции Рожанка. Но, по-видимому, дальше поезда уже не шли, и колонна, пользуясь попутным транспортом, возвратилась назад, в Мосты. Собрались все в пойме реки Неман. В ночь на 24 июня подошли к парому в районе д. Куриловичи. Здесь колонна разделилась. Часть детей во главе с женщиной-врачом по правому берегу реки пошли в направлении Лиды, Новогрудка, поскольку все они были из тех мест. Остальные, переправившись на левый берег, пошли в сторону Деречена. В этой колонне находились музыканты духового оркестра – в основном беженцы из Польши, которые, спасаясь от немцев, прибыли в Западную Беларусь в 1939 г. Помнится, была в этой колонне подвода, на которой везли продукты питания[24].

Скорее всего, эта группа держала направление на Барановичи, где проживали родители большинства детей. Они спешили к переправе через реку Щара, где слева от Деречина находился мост.

С детьми был старший пионервожатый А. И. Мачуленко. Он эвакуировал их в Ульяновск, а затем воспитанников направили в Куйбышевскую область. Доставив детей, сам А. И. Мачуленко в сентябре 1941 г. ушел на фронт.

«Мы нашли свое счастье»: Ошмянский детский дом

В детский дом г. Выкса Горьковской области Сергея Еминова определил отец в 1941 г., уходя на фронт. Виктора Радкевича привезли с группой детворы, эвакуированной из Ошмянского детского дома. Его отец погиб в 1939 г. во время освободительного похода Красной Армии по воссоединению белорусского народа. Матери у обоих мальчиков умерли до 1939 г.

Детский дом размещался в двухэтажном кирпичном здании на окраине города, в бывшем женском монастыре, отгороженном от улиц города высокой каменной стеной. Отопление – печное, туалет – на улице, вода – из водопроводных колонок. Посреди монастыря стоял полуразрушенный в 1930-е годы собор. В монастырских кельях жили монашки.

Еминов Сергей – воспитанник детского дома: