Дети луны: лунария

Ликос, конечно, был галантным и не настаивал, но сердцем чувствовала, что его подобное поведение раздражало. Все же… Найт молодой, в расцвете сил мужчина, поэтому хотеть секса — это наиболее естественно, что может быть.

— Давай изменим ситуацию. Разрушим все слухи. Поедем на территорию соседних стай и лицом к лицу обсудим ситуацию. Скажем, что мы знаем об охотниках и хотим приобщиться к делу. Поверь, исключительно с дипломатической стороны, отказываться от дополнительных воинов на стороне оборотней — это глупость.

Найт задумался. В моих словах было зерно правды. Еще бы… Ведь я много думала об этом и даже обсудила ситуацию с Шайлой и ее мужем, потому что доверяла их жизненному опыту.

— А как же школа? Если мы поедем из Джуно, то это займет не один день.

Да… Я понимала к чему клонил Найт. В который раз.

— Уйду со школы. После случая с Лидией находиться в ней, мне нежелательно по многим причинам. И Давину не стоит провоцировать, она чисто с ума сошла от ненависти, поэтому пусть отдохнет от присутствия Лилит Портер в ее жизни.

— Прекрасно. Мне нравится ход твоих мыслей, волчонок, — наконец Найт расслабился и подойдя, крепко обнял меня.

Аромат хвои и металла окутал надежным облаком. Конечно, на словах все просто. Легко сказать, что я больше не буду ходить в школу. Но, на деле…

Нужно еще решить одну маленькую проблему, имя которой Артур Портер. И почему-то сердцем чувствовала, что папа не будет в восторге от идеи покинуть школу, и поехать на несколько недель из Джуно, с мужчиной которого он и в глаза ни разу не видел… Однако, придется ему смириться, потому что в любом случае сделаю так, как считаю нужным. С его разрешения или без — это неважно. Время его влияния прошло. Девочка выросла.

Глава 32. «Шепот воспоминаний»

«Несмотря на все различия, у них было то, что объединяло их обоих — они были без ума друг от друга»

Николас Спаркс

— Нет, Лили! — горячился отец. Его лицо покраснело, глаза превратились в колючки, а губы сжались в одну тонкую линию.

Я физически ощущала его неприятие, нежелание мириться с действительностью.

— Извини, папа, но я не спрашиваю у тебя разрешения. Я рассказываю это, как факт. Обучение меня давно не интересует. Поэтому просто прими эту ситуацию как должное, — отвечаю как можно спокойнее и медленно дышу.

Главное не нервничать, Лилит. Отец покричит, скажет многое, о чем потом будет жалеть, но со временем все перемелет и примет, как есть. Нужно потерпеть. Только немного потерпеть.

— Не смей этого делать, Лили. А как же университет? И кем ты будешь без образования? Тебя не примут ни на одну достойную работу!

— Главное, что я буду человеком. А найти дело по душе не имея высшего образования или законченного среднего — не так уж и сложно.

— Лили, объясни, что происходит. Ты беременна? Наркотики употребляешь? Я не понимаю, — отец тяжело опустился на стул и обхватил голову руками.

Эх, папа, если бы все было так просто. Беременность или наркотики — не такая большая проблема, как оборотничество и охотники. Воздух в комнате был столь тяжелым, что хотелось открыть окна. Я встала из-за стола и присев на край подоконника, печально посмотрела на папу. Сейчас он страдал. Страдал из-за меня. Но лучше так, чем снова бежать и наносить ему еще большую боль.

— Нет, не беременна и наркотики не употребляю, просто хочу для себя другого будущего. Хочу путешествовать, увидеть мир, хочу попробовать себя в разных профессиях. Я всю жизнь провела, как какой-то заключенный. Почти ничем не интересовалась, ни с кем не дружила. А теперь четко понимаю, что жизнь одна. Она такая короткая и хрупкая, поэтому будет ужасным тщеславием тратить ее на бессмысленные ненужные уроки и выполнение домашних заданий. Папа, пожалуйста, пойми меня. Я не хочу от тебя убегать или делать что-то другое плохое. Просто пойми и прости. В любом случае я тебя никогда не брошу.

Сказала настолько искренне, насколько только могла. На этом наш разговор был закончен, я осторожно поцеловала отца в макушку и сказала, что пойду прогуляюсь, пока он подумает обо всем, что узнал. Сердцем чувствовала, что отцу надо посидеть с этой мыслью хотя бы несколько часов. В конце концов, он должен понять меня. Он мой папа.

Выйдя на улицу, я несколько минут смотрела на заснеженный пейзаж. Дом напротив превратился в настоящую хижину Санта Клауса, ведь никто не расчищал дорожку от заносов. Мучительно было сознавать, что еще несколько месяцев назад, внутри царил уют и семейное тепло. Мне так не хватало присутствия Леды и Веги в своей жизни. Я никогда не обращала на них особого внимания, но всегда чувствовала себя частью их семьи. Воспринимала их заботу и искренность, как должное. А теперь, когда потеряла это, то горевала. Эту боль, пожалуй, ничто и никогда не погасит…