Дети Метро

Посидев какое-то время, она снова послала смс: «Что случилось?» На этот раз Максим прислал ответ, что занят. Ответ был написан сухо, по-деловому и в нём, на первый взгляд, не было ничего обидного. Однако Катя закусила губу, как делала её мать в минуту расстройства и, расплатившись, вышла из кафе. Впереди была суббота, свободная, незанятая и скучная, но что-то подсказывало ей, что и воскресенье будет таким же.

Глава 13

Ровно к трем часам после обеда Максим подъехал к больнице, из которой должны были выписать Стаса. Он немного постоял на крыльце, не решаясь сразу окунуться в больничную атмосферу, и потому казался похожим на неподготовленного пловца, который осторожно и постепенно погружает пальцы ног в холодную воду, боясь с разбегу нырнуть в глубину реки. Завьялов с удивление отметил, что в последнее время его стали пугать лечебницы, хотя особых причин для опасений не было, сам он был здоров, родители тоже.

Мокрый, неприятный ветер пронизывал насквозь и, совсем замерзнув, Максим вошел в холл больничного помещения. Несмотря на субботу, возле регистратуры стоял народ. Старый охранник с морщинистыми сизыми щеками и носом на входе выдавал синие бахилы из тонкой пленки, грозящие лопнуть при каждом неосторожном движении.

— Я на прием не пойду, здесь буду ждать, — сказал ему Максим, чтобы не надевать эти полиэтиленовые мешочки на ноги.

Охранник потерял к нему интерес, отвернулся, а Завьялов подошел к батарее, висевшей вдоль стены у входа, и прислонился к ней задом, обогревая замерзшую тыльную часть. Он посмотрел на часы — сейчас должны были выкатить кресло со Стасом. Как было известно Максиму, тот так и не оправился после аварии, тело его ниже туловища было бесчувственным и ни на что не реагировало.

Среди народа, стоящего в холле и возле регистратуры, должны были быть родственники Стаса — мать, отец, сестра. Никого из них Максим не знал. Он стоял, терпеливо ожидая пока вывезут его приятеля, но мысли всё равно были заняты Катей.

Он был в обиде на неё, и, видимо, тоже её обидел, в общем-то, не разобравшись ни в чем. Максим так никогда не делал, а тут поддался эмоциям, как человек настроения. С другой стороны, он посчитал, что Катя тоже несет свою долю ответственности за то, что случилось. Зачем она встретилась с тем парнем? Почему не подумала, что может задеть его чувства?

В конечном счете, кто из них был более виноват — она ли со своей беспечностью или он, утративший самообладание, Максим не знал.

В холе возникло небольшое оживление — дверь во внутренний коридор открылась, и показался Стас на коляске, немного осунувшийся, бледный, но судя по лицу, не утерявшийся бодрости духа и надежды на выздоровление. Максим эту надежду на лучшее, вместе с другими, подпитывал в Гусарове при каждом посещении. Он говорил, что Стас обязательно поправится, что сейчас медицина достигла высокого уровня и его непременно поставят на ноги. Это была ложь во спасение. Максим не очень-то верил своим собственным словам, но продолжал говорить и говорить.

Инвалидную коляску толкал уже знакомый ему доктор Ливенец с недобритым лицом, улыбавшийся направо и налево, словно кинозвезда. Едва врач вывез Стаса, как коляску окружили несколько человек и заслонили её от Максима. Среди них он увидел родителей Гусарова, людей пожилых, худощавых как Гусаров, с лицами скованными озабоченностью. Мать и отец Гусарова были почти в одинаковых коричневых пуховиках, поношенных, с засаленными в некоторых местах рукавами и карманами.

Возле родителей стояла сестра в короткой красной куртке, похожая на Стаса. Она сняла шапку, и рыжие кудрявые волосы рассыпались по плечам.

Следом за ними подошла какая-то девушка, которую Завьялов со спины не разглядел.

Он тоже направился к Стасу, а тот, заметив подходившего приятеля, помахал рукой. Едва Максим подошел ближе, Стас громко закричал, перекрывая больничный гул:

— Макс, привет!

Он тут же познакомил своих близких с Завьяловым, а круглолицая девушка, которая была незнакома Максиму, оказалась Машей. Заметив легкое удивление на лице приятеля, Стас сказал:

— Она все эти дни приходила. Я тебе не говорил.

— Всё окей! — ответил Максим, удивляясь этому обстоятельству, потому что Стас всегда упоминал о ней пренебрежительно, — я тут «Газельку» заказал для перевозки, она у крыльца стоит. — Машину Завьялов предусмотрительно нанял еще вчера, понимая, что сегодня день будет адски напряженным — свидание с Катей, затем выписка Стаса…

Мама Стаса, которую звали Людмила Ивановна, женщина невысокого роста, худощавая, у которой, как у всех рыжеволосых, были карие глаза и лицо в мелких веснушках, благодарно посмотрела на Максима.

— Ой, а мы думали, как Стасика везти? Коляска в багажник не помещается.