Дети Мевы (СИ)

- Ами, думаю, мне стоит сказать: меня предупредили, что Вы не обещаете любви своему второму мужу. Наоборот даже, предупреждаете, что вряд ли сумеете полюбить. Не сказать, что я не надеюсь, что, узнав меня лучше, Вы всё же измените мнение. Надеюсь! Но даже если Вашей любви я не удостоюсь никогда, я буду горд, чувствовать себя человеком Вашей команды. Одним из тех людей, кто помогает Вам делать Арнелет лучше.

Что-то было в нём. Надрыв. Крик о помощи. Рука, протянутая из глубокой бездны. И вместе с тем сила, требующая выхода. Он шесть лет заперт в стенах дома матери. Покрыт позором гибели прошлой жены. Сильный и умный, зажатый в тиски обстоятельств.

Сваха поудобнее устроилась в кресле. Она всегда просто светилась, садясь ко мне в лайнер. Дорогие машины были её слабостью.

- Ну, как он Вам? Я долго сомневалась, стоит ли включить его в список. С одной стороны, образование, поведение, характер – вроде идеальны. С другой: семья очень бедная, этот скандал, да и сам он, как «пирожок с начинкой» – пока не откусишь, не узнаешь, что внутри. Не знаю, вообще, почему включила. Какое-то внутреннее чувство…

- Он мне очень понравился. В нём есть что-то… настоящее, что ли. Знаешь, я, пожалуй, даже не буду больше никого смотреть. Я выберу этого парня.

Роджер:

Солдат выволок пару женщин из амбара:

- Паук, тебе помоложе или поопытней?

Женщины были чумазые, лохматые, в рванье и синяках. И как я раньше не замечал всего этого? Я скривился.

- Ты не смотри, они здоровые, просто у нас тут условия паршивые шибко.

Он дёрнул на одной из женщин блузку, обнажая упругую пошедшую мурашками от холода грудь.

- А здесь, глянь! – рывком развернул её и стянул штаны до колена. – Ты посмотри какая задница! Сама напялиться просится!

Задница, действительно, была очень выразительная.

- Хорошо, возьму эту.

Солдат кивнул и, подхватив женщину под мышку, махнул мне следовать за ним в контору. Уже заполняя документы, он с усмешкой осведомился:

- А что, пауков не прёт трахать амазонок?

- Некоторые пауки занимаются политикой. А некоторые амазонки легко оказываются шпионками.

- А! – солдат с пониманием кивнул. – Так-то, конечно, да!

Где-то, глубоко внутри, я плевался. Вводить в заблуждение становилось моей привычкой, второй натурой.

Жизнь в Марикином доме меня всё-таки избаловала. Первое, что я сделал, притащив свою покупку домой, это запихнул её в ванну. Её драную грязную одежду с отвращением запихал в мусорку, выдав вместо неё одну из своих футболок. Она ей как раз до колена получилась. После этого ещё раз оглядел женщину.

Она была совсем молоденькая, белобрысая, пухленькая. Вполне сексуальная, если бы не этот голодный взгляд. Я смотался до кухни и притащил ей тарелку супа. Девчонка набросилась на еду как полоумная. М-да, совсем у них бардак там! Уж не кормить рабов – это слишком.

Сама она ко мне не пошла. А я уже так отвык ловить женщин по комнате и связывать военным ремнём. И от визга тоже отвык, и от брыканий и царапаний. Зато её выразительная задница в помытом виде, разложенная на краю стола, смотрелась ещё выразительней. А у меня так давно не было секса, что всё это я легко простил ей уже в тот момент, когда кончил.

Марика:

В безмерной усталости подперев ладонью голову, я смотрела на финансовый отчёт с планет протектората. С момента моего объявления себя Великой их население увеличилось почти вдвое. И это только зарегистрированные. Неолетанки стекались ко мне, кажется, со всей вселенной. Ами и эми без образования, без профессии, без каких-либо умений, позволяющих зарабатывать на жизнь себе и своему семейству. Толпы оборванных и голодных. Складывалось впечатление, что большая часть неолетанок заводит огромное семейство, полагая, что жить будет на подачки Великих.

Блин! И их нельзя выгнать – они просто сдохнут с голоду!

В дверь заглянул Архо:

- Марика, я принёс тебе ужин. Можно?

Я кивнула. Он вошел в комнату, хитро улыбаясь. Полуголый: тонкие шёлковые штанишки на бёдрах и белый кружевной фартучек. С подносом в одной руке и бутылкой амосы и бокалом в другой. Я усмехнулась, разглядывая его довольно эротичный вид:

- Я смотрю, ужин с десертом?

- Если тебе будет угодно!

Он расставил передо мной тарелки, а сам уселся у ног на полу, прижавшись щекой к моим коленям. В принципе, он мог сидеть так часами, не отвлекая и, казалось, не скучая. Но сегодня я уже чересчур устала и была не прочь поболтать.

- Чем занимался? Я не нашла тебя, когда вернулась домой.

- Извини, я зачитался и не слышал, как ты приехала.

- Что читал?

- «Ар. Травы любви». Мне Тэма дала, - он испуганно поднял на меня глаза. – Извини, я не спросил: мне можно такое читать?

То, что он начал придумывать себе занятия, было хорошим знаком. Первое время он целый день ждал под окном моего возвращения. А вот то, что до сих пор испуганно спрашивал разрешения на каждый шаг, было плохо.

- Можно, читай.