Дети миллиардера. Требуется бабушка!

К сожалению, что по поводу отпуска думает Варя, определить не получалось. Словно на мне табличка «Не глазеть!», наша «мама» решительно игнорировала «отца» своих детей.

На вопросы она отвечала, глядя куда угодно, только не на меня. В глаза смотрела лишь сквозь солнцезащитные очки. А когда после ресторана я попытался взять ее под руку, отпрыгнула, как ужаленная. И полностью растворилась в детях.

Со стороны – идеальная жена! Верная, заботливая, красивая. Однако что-то подсказывало: с таким супружеским «счастьем» ночевать мне предстояло на коврике или в ванне с ледяной водой.

Ума не приложу, как с такими перспективами дотянул бы до вечера. Но работа и в раю пришла на выручку. Сразу после ресторана она напомнила о своем существовании целой дюжиной писем на электронную почту. А когда я вернулся в номер – звонками от партнера и Белова.

Первого интересовали лишь дела. Служба безопасности уже доложила Шахову о шпионаже. И сейчас он решал, кого на каком столбе вешать и как выруливать из ситуации.

Второй отчитался о последних часах Генриховны в Питере. В самом конце разговора Сергей уточнил, не хочу ли я отменить нашу аферу. Но, услышав «Нет», кивнул и осенил крестным знамением камеру ноутбука.

Странный был жест. Непривычный для вечно серьезного начбеза. Только уже вечером, когда Аделаида Генриховна прибыла на остров, я сам чуть не перекрестился.

* * *

Встречать нашу фальшивую бабку не было никакой необходимости. Чтобы не запороть легенду, нам нельзя было ни разговаривать, ни смотреть друг на друга. Однако, когда посреди пляжа приводнился белоснежный самолет, все жильцы ближайших отелей сами высыпали навстречу.

Убедить моих Ласточкиных остаться в номере или поплескаться в бассейне не было ни одного шанса.

– Вот это да! Аделаиду Генриховну не узнать! Словно теледива. – Варя, казалось, забыла о стеснительности.

Ветер поднял подол ее платья, обнажив стройные ноги, но няня уверенно продолжила свой путь к пирсу.

– О, и дядя Валера с бабушкой! – заметил сын.

– Он такой смешной в этой рубашке с попугаями, – рассмеялась Даша.

– Если бы можно было хоть на минутку подслушать, о чем они говорят. – Варя закусила губу и восторженным взглядом посмотрела на наших шпионов.

Те как раз уже спустились с трапа и о чем-то между собой переговаривались.

– Если отойдем куда-нибудь в сторону, то сможем и подслушать. – Прежней, домашней, няне я еще мог в чем-то отказать, а этой не получалось.

– Вы оставили с Генриховной какой-то канал связи?

Глаза Вари вспыхнули, и я на миг забыл, что собирался сделать. Понадобилось несколько секунд, чтобы прийти в себя, и долгая минута – чтобы активировать на телефоне нужную программу.

– Белов не рискнул вешать прослушку на бабку. Магницкий слишком опытный лис. Он не станет с ней ни о чем разговаривать, пока не убедится, что собеседница полностью безопасна…

Из динамика раздался крик чаек и два голоса. Один мужской, другой женский.

– А вот Валера упакован жучками по самое не балуйся. Он страхует их двоих и отвечает за отход, если нам всем придется срочно эвакуироваться.

– И мы теперь всегда сможем быть в курсе их дел? – Варя посмотрела на меня как на божество.

– Не всегда. Но по мере необходимости.

Я на всякий случай окинул взглядом периметр. Убедился, что рядом с нами никого нет. Лишь после этого добавил громкости.

– Котика из самолета забирать будем или как? – Это был Валера.

– Или как! – коротко ответила бабка.

– Он вообще-то дурных денег стоил. Чистокровный. Прямо на выставке купили! Хозяйка торговалась так, словно мы у нее почку, а не кота покупаем. – В голосе Войтенкова чувствовалась досада.

– Лучше бы почку взяли!

Следом за этими словами послышалось чихание. Активное, громкое. Мне даже показалось, что чихающий пытается через нос выплюнуть собственные легкие.

– Да кто ж знал, что вы умудрились дожить до семидесяти, не догадываясь о своей аллергии! – с чем-то, похожим на злорадство, протянул Валера.

– Еще одно слово, и кто-то из моего личного фотографа превратится в секретаря с нетрадиционной ориентацией, – решительно, но тихо прохрипела бабка. – На весь остров ославлю. Не отобьешься от воздыхателей!

– Понял. Не дурак. Больше ни слова. – Будто прямо сейчас собрался доказывать всем и каждому свою мужественность, Войтенков расправил плечи и выпятил вперед грудь.

– Умнеешь на глазах.

– Ага… Но с котиком, что будем делать?

– С котиком? – Судя по интонации, бабку аж передернуло. – Пусть увозят. Куда угодно! Чтобы глаза мои больше его не видели. Справлюсь без этого пыльного мешка.

– Дед без кота может не клюнуть. Они его особая слабость, – озвучил Валера мою собственную мысль.

– Слабость… – Генриховна словно о чем-то задумалась.

– Магницкий ни одной крупной кошачьей выставки не пропустил. Жить без бурманских котов не может.

– Мм… – Бабка снова громко чихнула. А потом, посмотрев на свое отражение в воде, произнесла: – Значит, и я не смогу! Прямо сейчас возвращайся на борт. Сделай мне с дюжину фотографий этого шерстяного недоразумения. И организуй срочную печать фото. Только тихо!

– Зачем? – От удивления Войтенков чуть не выронил из рук чемодан.