Дети миллиардера. Требуется бабушка!

Раз – и от этой ее внутренней ломки все пробки выбило.

Успокоить себя не мог.

Поцелуев мгновенно стало мало. Захотелось, как одежду, стянуть с Вари ее робость и сдержанность. Развернуть эту сладкую конфету и почувствовать, какая она настоящая. Такая ли горячая? Такая ли отзывчивая? Такая ли искренняя, когда нет никаких преград?

С катушек слетел от этой потребности.

Пока нес в спальню, зацеловал свое чудо. Не слушая никаких «нет» и «не нужно», снял белую тряпку, которую шаман называл платьем. Угрозами и обещаниями заставил Варю расстегнуть на мне рубашку. И, не веря глазам, склонился над этим сокровищем.

– Я не буду этого делать, пока сама не попросишь, – сказал скорее себе, чем ей. – Нам совсем необязательно спешить.

Сделал медленный вдох и выдох, останавливая себя. В жизни не предлагал женщине отношения таким образом. Но и похожих русалок на пути еще не попадалось.

– А если я хочу и боюсь? – Варя попыталась прикрыться руками, но спустя пару мгновений все же убрала ладони с груди.

Хорошая ученица. Способная.

– Тогда будем привыкать друг к другу постепенно. У нас целый отпуск впереди. – Прозвучало как смертельный приговор.

Примерно так же я это и почувствовал. Болью. Острой. Как удар коленом между ног.

– Не все сразу?.. – Уголки пухлых губ дрогнули. А испуг в глазах сменился интересом.

Пожалуй, уже ради него стоило вступить в клуб мазохистов.

– Надеюсь, тебе не придется вызывать для меня скорую. – Пока от желания крышу снова не сорвало, я спустился ниже и закинул роскошные девичьи ноги себе на плечи. – Начнем с десерта.

– Десерта?..

Варя оторвала голову от подушки. Непонимающе посмотрела вниз. И уже через секунду выгнулась дугой от первого моего прикосновения.

Глава 18. Замужем понарошку

Варя

За время учебы в вузе я привыкла не спать по ночам. Обычно спасали контрастный душ и кофе. Однако сегодня не было сил даже попробовать эти способы.

Взрослая жизнь ворвалась в мою реальность не только с откровенными ласками, но и с целым набором других «радостей»: дикой сонливостью, ненавистью к будильнику и непривычной слабостью во всем теле.

Подвигом было просто принять вертикальное положение – сесть на кровати! Внезапно отяжелевшая голова так и тянулась к подушке. А корпус, как парусник на ветру, упрямо клонило к матрасу.

Развалившийся в царской позе, с руками за головой, господин Арбенин, он же Костя, наблюдал за моими страданиями, не скрывая улыбки. Его ничуть не смущало, что дети в соседней комнате хором орали «Папа!» и что спальня, в которую мы вернулись под утро, напоминала место падения метеорита.

Костя буквально напрашивался на снаряд в виде подушки. Сияющие глаза умоляли о жестокой мести. Но после всего, что случилось этой ночью, мне даже глядеть в его сторону было стыдно.

Добегалась!

Сберегла честь!

Чуть голосовые связки не сорвала – так «защищала» девичью гордость.

А ведь и представить не могла, что в постели с мужчиной могу оказаться такой любопытной и смелой. Не думала никогда, что сама буду хотеть трогать и пробовать на вкус.

Это словно была не я. Другая. Более раскованная, опытная, жадная до ласк и прикосновений. Страшно признаться, но, если бы Костя захотел, я не смогла бы отказать ему и в главном. Забыла бы об обещании не спешить. И потянулась бы навстречу.

«Стоп! Об этом не думать!» – Когда крики за стеной стали еще громче, пришлось остановить свои мысли.

– Ты можешь не смотреть на меня хотя бы минуту? – попросила я Костю.

– Я пытался. Больше секунды не получается. Слишком забавная. – Вместо того чтобы помочь подняться, он притянул меня к мускулистой груди и нахально укусил за мочку уха. – А еще сладкая! Как булочка с повидлом.

– Это я-то булочка?! – Нахал все же получил свой тычок локтем под ребра. – Если прямо сейчас не поднимусь, в этой кровати окажутся еще и два сладких пирожка. Хочешь?

– Последнее слово можешь повторить? Мне понравилось, как звучит. – Костя, похоже, решил продолжить ночную игру в провокации.

– Не дождешься!

– Уверена?

Губы с мочки спустились к шее, и от жарких поцелуев вдоль вены я чуть не застонала. Мгновенно вспомнилось, как он делал то же самое ночью. Как шептал, что сходит с ума. Как трогал. Интимно, бережно. Проклиная самого себя. До моих криков и пульсации.

– А можно ты сегодня побудешь их няней? Хотя бы часик? – Кажется, вместе с новыми знаниями я прихватила у Арбенина и наглость.

– Кровать не отпускает? – Костя даже не пытался изобразить сострадание. Наоборот, распластал меня на постели и укрыл нас обоих одеялом с головой.

– Ты самый невыносимый тип из всех, кого я знаю. – В темноте признаваться было не страшно. Да и как лгать, когда тебя так откровенно мнут?

– Кое-кто напрашивается на сочувствие?

Горячие губы заскользили ниже. Туда, где до них никого не было. А теперь хотелось, чтобы один невозможный мужчина поселился там навсегда.

– Нет… – кусая свои, выдохнула я.

– А если так? – К губам присоединился язык.

– Да!.. – Я схватилась за простыню и закрыла глаза. – Пощады! – прохрипела еле слышно. – Сочувствия!

* * *

После утренней пытки в кровати душ мы с Костей принимали вместе.