Дети на ветру

Мама бодра и энергична. Она не спала всю ночь и пришла к решению, что плакать теперь не время. Дети не знают этого. Они с радостью вскакивают с постелей, наперегонки умываются и усаживаются за стол.

— Мам! А ты привезешь гостинчик? — спрашивает Сампэй.

— Если будете сидеть дома тихо и смирно. Смотрите, никого не впускайте во двор.

Когда мама ушла, они закрыли ворота, задвинули засов и попробовали, крепко ли заперто.

Убедившись, что все в порядке, вернулись в дом, развалились на татами[28]. В доме было тихо и спокойно, и Сампэя потянуло ко сну.

— Дзэнта, давай поспим, — сказал он.

— Не хочется, — невесело ответил Дзэнта.

— Пока мы спим, мама с папой вернутся с подарками.

— Я не хочу спать.

Сампэй закрыл глаза и сразу же засопел носом — вчера они поздно уснули, и сон одолел его.

Сампэй спал, наверно, целый час. Открыв глаза, он увидел, что Дзэнта лежит рядом на спине и моргает глазами.

— Ты не спал, Дзэнта?

— Нет.

— Хочешь, я тебе колыбельную песню спою? Сразу заснешь.

— Еще чего! — рявкает Дзэнта, но по его щекам катятся слезы.

Сампэй, ничего не заметив, продолжает:

— Давай сказки друг другу рассказывать.

— Не хочу.

— Давай.

— Не хочу я, неинтересно.

— Нет, интересно. Про Воробья с отрезанным языком, про Момотаро…

Дзэнта молчит.

— Слушай, я буду тебе рассказывать, — говорит Сампэй. — Ну вот, давным-давно жил-был Воробей с отрезанным языком.

— Дурак! Разве можно позволить, чтобы воробью отрезали язык!

И тут они услышали стук в ворота.

— Папа пришел! — завопил Сампэй, вскочив на ноги.

Дзэнта тоже поднялся. Сампэй хотел было выскочить из дома, но Дзэнта остановил его, обхватив руками.

— Нет, это не папа. Конечно, это не он.

Они прислушались.

— Госпожа Аояма дома? — спросили за воротами.

Сампэй взглянул на Дзэнту: «Что делать?» Дзэнта продолжал держать брата.

— Госпожа Аояма! — снова крикнули за воротами, но теперь уже громче. И постучали посильнее. — Что же вы молчите? Не ответите, сломаем ворота и войдем.

Ага! Это голос Акадзава Дзюдзо из правления фабрики.

Сампэй не мог уже стоять спокойно. Он попытался высвободиться из рук брата, но тут они услышали:

— Что будем делать? Полицейского поставим?

— Зачем ему здесь зря время терять! Завтра зайдем.

Кроме Акадзава, за воротами был, видимо, полицейский и еще кто-то. Вскоре они ушли.

— Вот и хорошо! — Мальчики прислушались и обнялись, весело улыбаясь. Они не знали, что за воротами был и судебный исполнитель.

Сампэй взял в руки палку и стал изображать схватку с грабителями.

— Эй вы! Сегодня я сторожу дом. Ни отца, ни мамы нет! — крикнул он, важно расхаживая по комнате. И стал размахивать во все стороны палкой, словно это был меч. Под конец, сделав себе харакири[29], с трагическим видом повалился на циновку.

А мама как ушла встречать отца, так все и не возвращалась. Дзэнта и Сампэй, сидя перед будильником, вели такой разговор:

— Я думаю, когда маленькая стрелка подойдет вот до этой цифры, мама вернется, — сказал Дзэнта, показав на цифру три. А было как раз два часа.

— А я думаю, она придет, когда длинная стрелка будет стоять на этой вот цифре. — Сампэй показал на цифру два.

— Ты что! Разве так может быть! Тогда до прихода мамы осталось только десять минут.

— Ну и что! Ведь еще целых десять минут! — не уступал Сампэй.

— Ну ладно. Спорим, что мама не вернется, когда длинная стрелка покажет два. Что даешь?

— А что хочешь?

— Перочинный ножик дашь?

— Дам.

И они стали ждать, глядя на будильник.

— Скорей возвращайтесь! Скорей возвращайтесь! Скорей возвращайтесь, папа и мама! — твердил Сампэй.

Длинная стрелка пробежала пять минут.

— Не спешите. Не спешите! Не спешите! Папа, мама! Не спешите! — повторял Дзэнта.

Через две минуты длинная стрелка подойдет к цифре два. Заметив это, Сампэй сказал:

— Я подожду, когда стрелка снова будет здесь.

— Ишь какой хитрый! — возразил Дзэнта.

— Но ведь она все равно будет на этом месте. И ты сможешь пропустить один раз, подождать, пока твоя маленькая стрелка сделает круг.

Странное дело! Длинная стрелка приходит к цифре два через каждый час, а короткая будет у трех только через двенадцать часов.

— Нет уж! Я так не согласен. Давай ножик, и все! Видишь, длинная стрелка уже на двух стоит, — сказал Дзэнта, ткнув пальцем в циферблат.

Сампэй хотел подняться с татами, чтобы взять ножик, но остановился и спросил шепотом:

— Ты не слышал? Кто-то меня сейчас окликнул.

— Ты что!

Они оглядели комнату. Дзэнта подумал, что в таких случаях нужно делать вид, что тебе ничего не страшно.

— Сочиняешь все! — сказал он.

Взявшись за руки, они прислушались.

— Никто тебя не окликал, — произнес Дзэнта спокойно, как подобает старшему брату.

— Нет, кто-то окликнул, — твердил Сампэй, прислушиваясь.

— Ну кто? Кто мог тебя окликнуть? Видишь: никого здесь нет. — Дзэнта чувствует, что дрожит всем телом, и потому нарочно громко говорит: — Пойдем-ка посмотрим. Может, собака какая-нибудь забежала.

И он решительно выскакивает в соседнюю комнату.

— Так и есть! Это же Нарасукэ.

При виде собаки Дзэнта совсем успокаивается и кричит еще громче:

— И кошка Наракити.

Он бежит в столовую, затем заглядывает в ванную.