Дети не вернутся?

— Адвокат, — прошептала Нэнси. Откуда-то издалека всплыло бледное испуганное лицо адвоката с прошлого суда. Его звали Доумс, Джозеф Доумс. Он все твердил ей: «Вы должны сказать мне правду. Вы должны довериться мне, иначе я не смогу вам помочь». Даже он не верил ей.

Но Джонатан Ноулз не такой. Ей нравились его благородство и вежливость. А еще он был так внимателен к детям, когда останавливался поболтать… Да, они встретились в магазине Лоури. Недели две назад он помог ей и Майку собрать банки, которые тот опрокинул. Она ему нравится, это чувствуется. Нэнси открыла глаза.

— Пожалуйста, — прошептала она, глядя на Рэя.

Рэй кивнул.

— Мы были бы очень признательны, Джонатан.

Джонатан повернулся к Лендону.

— Доктор, ответьте мне как врач: насколько целесообразно везти миссис Элдридж в участок на допрос?

— Крайне нецелесообразно, — быстро отозвался Лендон. — Я бы посоветовал любой допрос проводить здесь.

— Но я не могу вспомнить. — Голос Нэнси был усталый, словно она повторяла эти слова уже много раз. — Вы говорите, я знаю, где мои дети. Но я ничего не помню с тех пор, как утром увидела в кухне эту газету, и до тех пор, пока не услышала, как меня зовет Рэй. — Она посмотрела на Лендона. Ее глаза были затуманены и широко раскрыты. — Вы поможете мне вспомнить? Есть хоть какой-нибудь способ?

— Что вы имеете в виду? — не понял Лендон.

— Я имею в виду, нет ли какого-то средства… вдруг я знаю… или видела… даже если я сделала что-то… Я должна знать. Есть вещи, которых не скроешь. Если во мне существует та часть, которая могла причинить зло детям, — это нужно узнать. А если нет, но, допустим, я знаю, где они могут быть, то нельзя терять ни минуты.

— Нэнси, я не позволю… — но, увидев страдание на лице жены, Рэй осекся.

— Реально ли помочь Нэнси вспомнить, что произошло утром, доктор? — спросил Джонатан.

— Может быть. Вероятно, она страдает одной из форм амнезии — такое нередко случается после того, как человек пережил некую беду. На медицинском языке это называется «истерической амнезией». После инъекции амитала натрия она расслабится и, вероятно, расскажет нам, что произошло — всю правду.

— Показания под воздействием седативных средств не принимаются в суде, — огрызнулся Джед. — Я не могу позволить вот так расспрашивать миссис Элдридж.

— Раньше у меня была такая хорошая память, — пробормотала Нэнси. — Однажды в колледже мы устроили соревнование — кто вспомнит, что делал каждый день. Просто вспоминаете день за днем, начиная с сегодня, пока память не иссякает. Я настолько превзошла подруг, что это стало шуткой в общежитии. Все было таким ясным…

Зазвонил телефон — будто в комнате пистолет выстрелил. Нэнси отпрянула, и Рэй прикрыл ее руки ладонями. Все молча ждали, когда войдет дежурный полицейский.

— Междугородний звонок. Это вас, шеф, — объявил он.

— Наверняка звонок, который я заказывал, — сказал Джед Нэнси и Рэю. — Мистер Ноулз, буду признателен, если вы пойдете со мной. И вы тоже, Рэй.

— Я сейчас вернусь, дорогая, — пробормотал Рэй. Потом взглянул в лицо Лендону и, успокоившись, вышел.

Облегчение мгновенно исчезло с лица Нэнси — Лендон не мог этого не заметить.

— Каждый раз, когда звонит телефон, я думаю, что кто-то нашел детей и они в безопасности, — проговорила она. — А потом кажется, что будет как в прошлый раз… когда раздался звонок.

— Успокойтесь, — сказал Лендон. — Нэнси, это важно. Скажите, когда у вас начались проблемы с памятью на определенные события?

— Когда умерли Питер и Лиза… хотя, может, и раньше. Мне трудно вспомнить годы, когда я была замужем за Карлом.

— Возможно, потому, что эти годы связаны с детьми, а воспоминания о них слишком мучительны для вас.

— Но все эти пять лет я была такой усталой… после смерти мамы… постоянная усталость. Бедный Карл… он такой терпеливый. Он все для меня делал. Вставал к детям ночью, даже когда они были малышами. Мне все казалось таким трудным, непосильным… Когда дети пропали, я не могла вспомнить… как сейчас… я просто не могла! — Ее голос начал срываться на крик.

Рэй вернулся в комнату. Что-то случилось. Лендон понял это по сжатым губам, по едва заметной дрожи его рук и вдруг поймал себя на том, что молится: «Господи, только не самое худшее».

— Доктор, не могли бы вы побеседовать с Джонатаном? — Рэй изо всех сил старался говорить спокойно.

— Конечно. — Лендон поспешил к сводчатому дверному проему. Он был уверен, что телефонный звонок сильно огорчил Рэя.

Когда он вошел в столовую, шеф Коффин выкрикивал в трубку приказы дежурному лейтенанту:

— Немедленно езжайте на почту и соберите всех клерков, бывших на службе тринадцатого октября. И не отставайте от них, пока не вспомнят, кто взял письмо из «Новостей», адресованное Дж. Р. Пенроузу. Мне нужно полное описание и немедленно. — Он шваркнул трубку.

Джонатан тоже казался озабоченным.