Дети неба

Секунду никто не двигался. Три секунды. Шипение прекратилось. Загнанный поглядывал на своих противников, потом сосредоточился на самом малочисленном: Джефри. Стая может быть смертельной – а синглет? Но Джефри был совершенно спокоен. Смотрел он на противника, но слова предназначались не ему.

– Равна, сядь. И смотри, чтобы твой керхог нас не переехал. – Его собственная телега проехала еще метров пятьдесят и свернула на луг. – Амди, отлично все делаешь. Только встань чуть прямее.

Она внезапно заметила, что Амди дрожит. Элементы у него были большие, и было их восемь, но он почти всю свою жизнь провел, мысля как человеческий ребенок, совершенно без внутренних ролевых моделей нормальной стаи. Тем не менее Амди очень старался, и все восемь его тел стояли в настороженных позах. И он говорил, обращаясь и к синглету, и к Шелковинту у Джефри за спиной. Стая подвинулась к человеку и встала вокруг, будто намереваясь вдруг броситься. После слов Амди она чуть подалась назад, блокируя беглецу выход.

– У тебя есть какое-нибудь лакомство, Амди? – спросил Джефри.

– Если это можно так назвать. – Он полез в одну свою седельную сумку и вытащил большой кусок колбасы, зеленый от плесени. – Даже не все мои элементы такое едят.

Он осторожно держал его мягкими кончиками морды.

– А не бросишь ли его вот этому нашему новому другу?

– А! Да, конечно.

Амди что-то сказал синглету, потом бросил колбасу в его сторону. Она упала чуть дальше, чем тот мог достать.

Синглет двинулся к ней не сразу. Он повел головой, осматривая Амди, резко повернулся, подозрительно глядя на Джефри и Шелковинта, снова пристально посмотрел на Амди. Странно было видеть, что элемент так много тратит усилий, просто чтобы посмотреть вокруг.

Еще секунда настороженного внимания – и синглет прыгнул, подбросил колбасу в воздух и вцепился зубами. Сюрприз: еда оказалась тверда как камень. Синглет бросил ее на землю, придерживая лапой, стал яростно грызть. При этом он переступал и поворачивался, стараясь видеть все угрозы сразу.

Вдруг синглет забулькал стайной речью. Плечи его загудели гулкими звуками. Равна узнала аккорд «боюсь». Или это было отрицание: «не боюсь». Бульканье повторилось, превратилось в поток куда более сложных звуков.

– Это наверняка говоритель, – сказал Джефри.

Напряжение спало. Равна дала керхогу свернуть с дороги, пощипать травки.

– Из кого он, интересно, – подумала вслух Равна. – Из возниц?

Уж точно не из Читиратифора. Синглет сильно оголодал, ребра торчали из свалявшейся шерсти. Читиратифор был слишком упитан, чтобы так отощать за три дня.

Джефри опустился на колено посмотреть поближе. Синглет поднял голову, и его захлебывающаяся речь превратилась в пронзительное шипение. Джефри не стал двигаться дальше, синглет огляделся. Потом положил колбасу опять на землю и стал с ней расправляться.

Джефри через минуту сказал:

– Не думаю, что он из возниц. Остатки плаща совершенно не похожи на то, что на них было.

– Я узнаю ее маркировку, – ответил Амди. – Она из Ремасритлфеера. – Он бросил синглету вторую колбаску. – Но Читиратифор заявил, что убил его полностью.

Джефри улыбнулся:

– Читиратифор был хвастливый враль… а эту зверюгу убить нелегко.

Синглета назвали Ритл, хотя Амди не был уверен, что это и есть ее имя.

Она съела обе колбаски, потом ее вырвало, но она продолжала издавать угрожающие звуки. Потом она попила луговой воды и более или менее рухнула в середине дороги. Лежала молча, только иногда шипела – в основном в сторону остатка Шелковинта.

Амди кружил вокруг и уговаривал Шелковинта отступить. Потом они с Джефри сели и заговорили с синглетом сочувственно.

– Видно, что она из последних сил двигалась, – сказал Джефри.

Равна слезла с телеги и подошла ближе, пока Ритл на нее не зашипела.

– Ты думаешь, она была речевым центром?

– Точно не узнаем, пока она не отдохнет. – Джеф пожал плечами. – Иногда языковые способности не концентрируются в одном элементе.

– У меня так с математикой, – сказал Амди. – Каждый элемент – математик.

– Да, но ты один такой, гений во всем. Властитель Булат… – Джефри запнулся, потому что очень много властителя Булата прямо сейчас у него за спиной мрачно лезло в среднюю телегу. И у Джефри своя жуткая история взаимоотношений с оригиналом. – Властитель Булат создал тебя из щенков величайших гениев, добытых убийством, обманом и похищением.

Джефри осторожно протянул руку в сторону Ритл. Синглет ответил опять же шипением, но так, будто энергия кончалась.

– Не думаю, что Ремасритлфеер когда-нибудь был великим лингвистом.

– Если бы Ритл была дружелюбной, много ли могла бы она нам рассказать про Магната?

– Синглет? Не думаю.

Амди тихо и грустно рассмеялся:

– Наверное, она помнит полезные вещи, но при попытке рассказать получится бессмысленная болтовня.

Равна секунду подумала.

– Вообще-то есть одно очевидное предложение. И оно решило бы обе наши проблемы сразу.

Она оглянулась через плечо. Шелковинт полностью сидел на средней телеге, глядя сверху вниз.

– Ты по-самнорски понимаешь? – спросила она у стаи.

Взгляд Шелковинта остался пристальным и оценивающим, но ответа не было.