Дети немилости

— Мы были в ужасе, — вставила царица и умолкла под строгим взглядом мужа.

— Ожерелье распадалось и прежде, — сказал тот. — Но оставалось Ожерельем. Отвергая Рескидду, города становились независимыми. Мы не могли и вообразить, что жители Древнего Юга, носители наших традиций, способны желать зависимости от культурно и исторически чуждого государства.

— Ликрит покорила Хаскараю, — снова вставила Лумирет. — Это половина территории Аллендора.

— Это было пять тысяч лет назад, — Эрисен нахмурился. — Сейчас Аллендор чужой нам. Ведь они атеисты! Я не могу представить, чтобы Истефи, город-светоч веры, действительно склонялся к союзу с Аллендором.

— Но это так, — сказал я.

— Гентереф, — печально добавила царица. — Гентереф тоже выразил желание выйти из состава конфедерации.

— Страх перед силой оружия, — со сдержанным гневом сказал консорт. — Южане отступают перед угрозой! Последние времена.

Лумирет покосилась на него с испугом и сжала в пальцах подвеску-звезду, прошептав: «Выстоит!» Я помолчал. Быстро темнело, в небе собирались облака. Погода была скорее осенняя: всё обещало дождь, которого в разгар лета здесь не случалось уже несколько десятилетий.

— Давайте перейдём к делу, господин Эрисен.

Старик посуровел.

— Аллендором правит полукровка-рескидди, — мрачно сказал он. — Кому как не нам знать, какие желания кипят в её сердце. Лириния не удовлетворится Гентерефом и Истефи.

— Чего же вы хотите?

— А вы? — жёстко спросил консорт, сбрасывая личину благообразного старичка; в этот момент он напомнил мне господина Кайсена. — Вы явились в Рескидду за благословением Младшей Матери, Морэгтаи?

— И за ним тоже, господин Эрисен. Уарра, в отличие от Аллендора, арсеитская страна. Но вы правы, у меня есть и политические цели. Главная из них — избежать военного столкновения.

— Наша главная цель — сохранить независимость Рескидды! — глаза консорта сверкнули, он легонько ударил по столу ладонью. — За всю нашу историю ни разу в город не входил враг! Мы не можем склоняться перед кем-либо. Тем более — перед атеистами.

«Перед арсеитами вы готовы склониться», — иронично подумал я. Рескидди знали, что за «столетием тишины» следует новый подъём, но в пору слабости лавировали меж двух гигантов самым негероическим образом.

— Если Истефи и Гентереф в самом деле отколются, — продолжал он, — Аллендор получит такое стратегическое преимущество, при котором война станет неизбежной. Они уже играют мышцами, выгуливая перед нами ручных демонов…

Он перевёл дыхание, и я успел вклиниться, не перебив старика:

— Так значит, Рескидда не рассматривает возможность союза с Аллендором?

— Никогда, — твёрдо сказал Эрисен. — Никогда рескидди не пойдут на это. Завоевание — позор, но мирная аннексия — позор немыслимый.

Губы Лумирет задрожали; она напряжённо подняла подбородок. Я с пониманием склонил голову.

— Рескидда желает союза с Уаррой, — сказал консорт. — С народом, близким нам по духу. С братьями по вере.

— Я счастлив это слышать, — сказал я.

— Вы принимаете предложение?

— Давайте обсудим детали.

Эрисен смотрел мне в глаза пристально, как пустынный тигр.

— Вы знаете, что высший год назначил Уарре функцию Бездны, — сказал я. — Нашим противником магия избрала Аллендор. Уроки истории говорят нам, что исход войны, инспирированной магией, предопределён. Предыдущий высший год окончился победой Рескидды в роли Бездны, от Ософа же остались только страшные сказки. Господин Эрисен, вы знаете, какая угроза нависла над Уаррой — и предлагаете Уарре союз?

Пустынный тигр сощурился, подавшись вперёд.

— Зачем вы это говорите, Морэгтаи? Разве уаррцы готовы принять продиктованную свыше судьбу? Разве союз с Рескиддой не даёт вам явственных выгод?

— Я честен со своим возможным союзником.

Эрисен выпрямился и улыбнулся, взявшись за седой ус.

— Хорошо, — сказал он. — Вы вызываете меня на откровенность. Пусть будет так. Рескидди сейчас выбирают из двух зол. Мы видим, что Аллендор хочет войны. В Ройсте верят, что итог её, как прежде, определит воля магии. Итогом должно быть падение Уаррской империи.

Некоторое время он молчал, отыскивая во мне отклик на эти слова. «Ледяная чайка» жгла мне кожу, но в прочем я оставался спокоен.

— Рескидда — не Уарра, — продолжал консорт, отведя взгляд. — Нынешний высший год не имеет к нам отношения. Но Ожерелье интересует Аллендор как плацдарм для атаки, более того — Ожерелье необходимо Лиринии, потому что нападать через Лациаты слишком затратно и с любой точки зрения неразумно. У нас есть выбор: пропустить аллендорские войска через нашу землю или не пропускать. В первом случае мы сохраняем плоть страны, умерщвляя её дух. Во втором…

— Неужели вы готовы допустить чужую войну на территории Ожерелья?

— Мы не готовы допустить на территорию Ожерелья чужие войска! — отрубил Эрисен.