Дети Ночи

Из комнаты донеслось невнятное мычание. Ну да, уже вечер, так что состояние матери близилось к полному отрубу. Желваки Ковыля пару раз дернулись, но он смолчал. Хоть мужиков перестала водить и то ладно. В последний раз, когда очередной «кандидат в папашки» был спущен с лестницы, у Ковыля нашли трещину в ребрах.

Участковый тогда сделал строгий выговор мамаше. Участкового мать Женьки побаивалась, поэтому прекратила приглашать хахалей в двушку. Заработанного в виртуале хватало на более-менее нормальное существование, поэтому Ковыль не ощущал себя в чем-то ущемленным. А что мать бухает… Так «В Питере пить» – как пел один известный музыкант…

Ковыль через ступеньку помчался на улицу. Оксанка жила через три дома, так что в гостях Женька оказался меньше, чем за пять минут.

— Привет! Ну ты и надухманился! — Оксанка повисла на шее Ковыля.

От девушки пахло жасмином и сиренью. Короткостриженная блондинка с огромными голубыми глазами могла бы стать героиней японской манги. Домашний халатик скорее приоткрывал, чем скрывал тайны женского тела. Ковыль почувствовал, что ещё немного и придется отводить бедра в сторону, чтобы не смущаться. Надо подумать о другом. О другом…

Но как же тяжело об этом думать, когда в руках горячее женское тело, а поблескивающие губы находятся всего в нескольких сантиметрах…

— Да это… Чтобы потом не перло. Сама же знаешь, откуда я пришел, — пожал плечами Женька.

— Знаю, твой бой уже выложила на Ютуб. Просмотры прилетают стаями, лайки и антилайки сыплются как из ведра. Кто-то хвалит, кто-то хейтит. Всё как обычно, только уже рекламу прикрутили, так что денюжка прилетит… — протараторила Оксанка-Банши198.

Она была администратором их ютуб-канала, умело разжигала срачи и поддерживала общение в сети. Орк Вротмнетотем пользовался популярностью и грех было этой популярностью не воспользоваться.

— Ладно, феникса песнями не кормят. Ты обещала музыкальный суп, где обещанное? — отстранился Ковыль.

Всё же пришлось отводить бедра в сторону. Ковыль даже чуть согнулся, чтобы не показывать, как начала выпирать ширинка джинсов.

— Музыкальный? — подняла бровь Оксанка.

— Ага, сама же знаешь, какой пердеж после гороха поднимается, — хохотнул Ковыль.

— Девочки не пукают, — обиженно протянула девушка.

— Да-да, и какают бабочками, — кивнул Ковыль.

— Да ну тебя, — отмахнулась подруга. — Иди руки мыть и давай за стол. Я уже почти всё накрыла.

Ковыль быстро сделал вид, что моет руки (а что их мыть – он же дома душ принял), и уселся за стол.

Оксана старалась показать себя хорошей хозяйкой, поэтому помимо тарелки супа соорудила горку бутербродов с колбасой и уселась напротив, подперев щеку ладонью.

— Ммм, вкушнятина, — прошамкал Ковыль, уплетая ложку за ложкой.

— Ешь-ешь, наворачивай. Последние новости слышал? Старого физрука кто-то грохнул, и в школе новый появился. Симпати-и-ичный…

Ковыль поперхнулся.

— То есть как – грохнул? Василь Петровича убили?

— Ну я тебе это и говорю. Школа на ушах с самого утра, а ты ничего и не знаешь.

— Я квест выполнял, — буркнул Ковыль. — Хотел до Арены найти Меч Тьмы. Ну, или данж какой новый открыть.

— Вот-вот, так и лазишь один по Вселенной. Нет бы в клан какой вступить, там всё же легче…

— Да ну, какие кланы… Я привык один, — отмахнулся Ковыль.

— Один большие квесты не вытянешь. Да и плюшки там сыплются нереальные. Можно на боссе нихилый кач словить. А один… Жека, надо в коллективе быть, а не единоличником.

— Ладно, подумаю. Чего там про физрука-то?

— Кто-то говорил, что ему в горло штык вонзили, а кто-то болтал, что там разборки похлеще якудзы и его по кусочками разобрали. В общем, всё покрыто мраком и тайной.

— А новый что?

— А новый какой-то странный. Глаза у него такие… Холодные что ли. Вот прямо смотрит на тебя и замораживает. И шрамы на скулах, как будто кошка поцарапала. Вот ходил бы в школу, тоже увидел бы.

— Коцаный красавчик? — усмехнулся Ковыль. — Ладно, завтра посещу это пристанище разврата и долбоклюйства. Познакомлюсь с новым преподом.

— Ну, он вполне так себе ничего, — кокетливо подмигнула Оксанка. — Шрамы украшают мужчину.

— Да? Тогда ради тебя я сейчас себе нарисую… — Ковыль взял со стола десертный нож и приложил к щеке.

— Дурак! — тут же отдернула его руку Оксана, но через миг смутилась и перевела всё в шутку. — Этим ножом с горя не зарежешься. Давай, я тебе острый подгоню?

— Ага, сейчас суп доем и подгонишь, — кивнул Ковыль.

Но после супа им было не до ножа. Молодость брала своё и, сидя на диване перед плазмой, они начали активно целоваться. Опыта в части поцелуев было немного, поэтому вскоре у обоих блестели подбородки и кожа вокруг губ от слюней. Но кто же на это обращает внимание, когда рядом раздается взволнованное дыхание человека, который очень нравится?

Всё же Оксана следила за руками Ковыля и не давала им разгуляться в полной мере. Когда шальные пальцы залезали слишком глубоко под халат, то девушка мягко, но твердо отводила руку.

Они успели отстраниться друг от друга, когда услышали щелчок входного замка. Вернулись родители. Как всегда невовремя.