Дети ночи: Печать Феникса

Ариэль мягко, но властно взяла девушку под руку и повлекла за собой в покои. Практически сразу Кетан наткнулась взглядом на кровать и Лазеля на ней. Она с облегчением заметила, что ее господин и правда не похож на умирающего. Но его внешний вид… Рубашки не было вовсе, так что можно было беспрепятственно наблюдать безволосую грудь без малейшего намека на раны. Из одежды остались только высокие сапоги и брюки. Лазель встал с кровати, и стало очевидно, что брюки расстегнуты, что рождало недвусмысленные догадки. Кетан поняла, что краснеет, и ничего не может с этим поделать.

– Лазель, ты бы хоть оделся, что ли, - хмыкнула Ариэль.

– От моей рубашки не так уж много осталось, чтобы надевать, - ответил вампир, а, догадавшись о причине конфуза, усмехнулся и застегнул брюки со словами, - А кое-кто мог бы и вернуть все, как было.

– Ну извини, я была занята более важными вещами. Ладно, я пойду в купальню, а то вся в твоей крови, а вы тут общайтесь. Но тебе, Лазель, хорошо бы не вставать с кровати!

– Учту, - ответил вампир, а в его глазах плескалась улыбка.

Ариэль ушла, и они остались вдвоем. Сделав приглашение присаживаться, Лазель возвратился в кровать. Он и правда еще не вошел в форму.

– Ты… ранен? - осторожно спросила Кетан, нарушив создавшуюся паузу.

– Да, - согласно кивнул Лазель, борясь с желанием откинуться на кровати. - Но теперь уже все прошло. Ну практически, - он невольно поморщился, и тут же ткнул себя в грудь, убеждая, - Видишь, рана зажила.

И правда, тонюсенькую белую полоску уже и шрамом назвать было нельзя. Но Кетан уставилась на это доказательство крайне недоверчиво, проговорив:

– Но я видела столько крови!

– Словить кинжал грудью - тут кровопотеря не маленькая. Но я же не человек. Я вампир. И все подобные ранения на мне заживают очень быстро.

"Вампир…" - а ведь Кетан почти забыла об этом в своей тревоге. А значит… так ли уж это важно?

Тем временем Лазель продолжил:

– Кстати, как ты увидела меня? Я совсем не ожидал, что ты будешь ждать меня у дверей покоев.

– Я… я беспокоилась, - призналась Кетан, окончательно смутившись.

– Даже после всего того, что ты узнала обо мне?

– Да, - вздохнула невольница.

– А мне казалось, что ты предпочтешь больше не видеть меня, - не то, чтобы Лазелю доставляло удовольствие поддразнивать Кетан, просто он хотел раз и навсегда все разъяснить, чтобы не было недопонимания.

– Ну… - снова смутилась невольница, хотя это было не в ее природе. - Возможно… я… ошиблась. Это оказалось для меня не таким уж важным.

– Неужели один вид меня умирающего так повлиял на твое мнение? - усмехнулся вампир.

– Почти.

– И почему ты ждала меня под дверью? Вернее зачем?

– Я… я хотела помочь.

– Чем же, могу я поинтересоваться?

– Ну… я…

– Могу я предположить, что ты хотела позволить мне пить твою кровь, так сказать, в лечебных целях?

– Да, - вздохнула Кетан и отвела глаза, поэтому не видела той теплой улыбки, которая осветила лицо Лазеля. Решив больше не злоупотреблять, он проговорил:

– В этом нет ничего стыдного. Наоборот, я очень тронут твоим благородством, - и все-таки не сдержал усмешки, - Неужели я так плохо выглядел?

– Да. Я думала, что ты умираешь. Как ты смог излечиться так быстро?

– У вампиров кровь лечиться кровью, как правило. Можно сказать, что мое выздоровление подтолкнул верный друг.

– Ариэль?

– Да.

К чести девушки нужно отметить, что она не стала спрашивать, каким именно образом. Вместо этого Кетан спросила:

– И ты совсем-совсем поправился?

– Ну, рана зажила, - уклончиво ответил Лазель.

– Но ты все еще такой бледный и почему-то очень горячий.

– Ничто не дается просто так, - вздохнул вампир, не пускаясь в дальнейшие объяснения. Не объяснять же девушке, что если бы не кровь Ариэль, он бы вообще сейчас лежал труп трупом. Не в смысл мертвым, а просто погруженный в глубокий сон, пока тело само не излечит себя, и проснулся бы с просто убийственным голодом. А сейчас… сейчас все гораздо лучше.

– Ты… голоден? - это прозвучало так заботливо, но Лазель все-таки удержался от ответа. Настала его очередь отводить глаза. Но тут Кетан решила проявить неожиданную настойчивость, проговорив, - Если да, если тебе это необходимо, то мое предложение остается в силе.

– Не стоит испытывать мою волю, Кетан. Она сейчас не в лучшей форме.

– Но я сама предлагаю. Я не убегу. И не отвернусь.

Лазель вздохнул, понимая, что и в самом деле не сможет отказаться, да и голод разгорелся снова. Принимая во внимание все это, он сказал, присаживаясь на кровать:

– Хорошо. Иди ко мне.

Кетан добровольно шагнула в его объятья. И все-таки за миг до того, как вампирские чары коснулись ее разума, она вздрогнула, и не от приятных ощущений. Но никто уже не мог остановиться. Через секунду клыки проткнули нежную плоть, безошибочно отыскивая сонную артерию.